Ник, о чём ты думаешь?! Это же Наумов! Вспомни, какими способами он пытался добраться до тебя, что он делал для того, чтобы заполучить тебя в свои ряды! Там был полный арсенал, начиная от баснословной зарплаты и заканчивая угрозой расправы с тобой или твоими родственниками, что, в конце концов, и случилось. И при всём при этом он до сих пор не считает тебя своим врагом, даже если ты при этом в лицо твердишь ему обратное. «Временные разногласия», кажется, примерно так звучит его формулировка наших с ним текущих взаимоотношений. Человек он далеко не глупый, и раз уж он не может добраться до меня напрямую, то вполне может попытаться пройти огородами. Например, нанять моего отца и приблизить его к себе, опоить ядовитой лестью и накормить лживыми обещаниями, что, мол, со мной всё будет в порядке.
— Почему ты здесь, пап? — когда я произнёс это, мой голос еле заметно дрогнул.
Папа этого не заметил, но заметила Анна, придвинувшись ко мне чуть поближе, так, чтобы я ощутил, что если что пойдёт не так, то я буду в надёжных руках.
— Сын, — снова повторил это слово папа. — Прежде чем начать крушить всё вокруг, подумай. Не горячись…
— Но почему? — продолжал я гнуть свою линию. — Почему ты мне ничего не сказал? Когда ты приехал в город? Почему не позвонил мне, почему ты скрывался от меня?
Меня понесло. Поток эмоций, которые я пытался сдерживать уже некоторое время, захватил меня, я утонул в нём, и он потащил меня по дну куда-то далеко вперёд, не давая вдохнуть. Я уже не замечал ничего вокруг, закрываясь от всего в защитном рефлексе.
— Ты же знаешь меня, — оправдывался отец. — Я ничего просто так не делаю. Были причины…
— К чёрту причины! — взорвался я. — Как ты можешь работать на него? После того, что он сделал?!
— Всё не так просто…
— Нет! — возразил я. — Всё очень даже просто. Ты либо со мной, либо с ним!
— А теперь ты послушай меня! — тоже не вытерпел отец.
Он плюнул на собственную безопасность и, несмотря на протесты Анны, подошёл ко мне и схватил меня за плечи, при этом бесцеремонно оттолкнув девушку в сторону.
— Наумов нам не враг, — уверенно заявил отец, пытаясь заглянуть мне в глаза, но я всё время отворачивался и отводил взгляд в сторону. — Что бы ты там не думал, он — не враг.
— Он убил Сашку! — крикнул я. — Она всё видела!
Я указал при этом на Анну, которая что-то заметила на улице и подошла к окну посмотреть. На мой взгляд, там ничего не было, кроме усиливающегося снегопада.
— И я ненавижу его за это, — пробасил отец. — Я обещаю, что однажды он поплатится за это, но не сейчас.
— Не сейчас? Почему нет?
— Как минимум потому, что он сейчас очень далеко отсюда, но не это главное. Он нам нужен. Он, его шайка, его ресурсы, даже этот чёртов наркотик. Он тебе нужен, Коль.
— Мне?! — я поразился его словам. — Мне?! Ты что несёшь?
— Выбирай выражения, я твой отец всё-таки!
— Э… мальчики, — попыталась встрять Анна.
— Не сейчас! — рявкнул на неё отец. — Коль, какого хрена ты якшаешься с ней?! Ты хоть знаешь, кто она такая?
— Знаю, — уверенно заявил я.
— И ты знаешь, что она творила, когда работала на Наумова?
Я повернул голову чуть в сторону и посмотрел на Анну. Та по-прежнему стояла возле окна, но смотрела она уже не на улицу, а прямо на меня, и смотрела встревоженно. Я вспомнил, как она спасла мне жизнь, вытащив из точки распространения наркоты, прикидывавшейся обычной химчисткой, которую потом тут же взорвала вместе с наркодилерами. У меня долго не мог уложиться в голове тот факт, что она беспощадно разобралась с теми мерзавцами, хотя при этом вполне могла отдать их в руки правосудия. Да, она объяснилась, что, мол, они благодаря влиянию Наумова избежали бы наказания, но убийство есть убийство. Хотя я не имею права осуждать её, в конце концов, это же её жизнь и её ответственность. И кто знает, какие ещё грехи на ней висят из-за приказов Наумова, которым она вынуждена была подчиняться.
Но это всё в прошлом. Я не знаю, кем она была до встречи со мной, но, как мне кажется, я прекрасно знаю, кто она сейчас. Я уверен, что в трудную минуту я могу положиться на неё, и я надеюсь, что я хоть раз смогу отплатить ей тем же.
— Это уже не важно, — тихо ответил я, смотря прямо ей в глаза. — Сейчас она другой человек.