Через два километра я понял, что я никуда не доеду, а ещё через два, чуть дальше поворота на Шушары, обратно в Питер, я попросил водилу остановить машину, поскольку больше у меня денег не было ни копейки. Он кивнул и тут же затормозил. Я расплатился по счётчику, в тайне надеясь, что он сделает скидку за то, что мне пришлось выталкивать его машину из снега, или за те лишние полкилометра по его вине. Ну или хотя бы, чтобы он просто сжалился надо мной и довёз хотя бы до города, но он только взял деньги и тут же укатил в обратном направлении, сколько я ему ни намекал на то, что здесь темно, холодно и всякое такое.
Вот козёл, мог бы и посочувствовать.
Зону массовой застройки мы уже проехали, Питер разрастался быстро, но недостаточно, чтобы заглотить в себя очередной посёлок. Официально, я всё ещё находился в Петербурге, Пушкин уже был включён в его состав, но вот стоя здесь, посреди пустынной дороги и полей, занесённых снегом, я этого не заметил. Если я правильно помню карту и расстояния, то до кладбища, располагавшегося при въезде в посёлок, здесь было около двух километров. Фигня, если честно, я проходил гораздо большие расстояния пешком, но это было в городе, где я мог, если что, зайти в какой-нибудь магазин и под видом клиента немного погреться. Здесь не было ничего, кроме проклятого снега. Ну и пустой дороги, даже без попуток. Время уже позднее, почти одиннадцать, так что все, кто хотел здесь проехать, проехал уже давно. Идти было тяжело, дорога узкая, по одной полосе в каждую сторону, обочина завалена счищенным грязным снегом, а прямо за обочиной снега по пояс. Приходилось постоянно оглядываться, пытаясь расслышать приближающийся автомобиль. Темнота, поднявшийся ветер и мелкий, но частый снег уменьшали видимость до минимума, так что автомобиль нужно было ловить весьма вовремя. Поначалу я надеялся поймать попутку таким образом, но через полчаса ходьбы, когда я уже изрядно промёрз и не чувствовал рук, а рожа, кажется, покрылась обледеневшей коркой (щетина немного защищала от ветра, но при этом хорошо цепляла снег), я пытался выжить. В голове уже не вертелась мысль про попутку, её заменила другая — лишь бы не сбили. Я шёл по дороге, места для манёвра не было даже при условии, что меня во тьме вовремя заметят.
Мне казалось, что я уже прошёл Саратов, когда, наконец, увидел сквозь метель огни посёлка и вход на кладбище. Прошёл мимо сугроба, из которого торчали стволы двух зениток (похоже, памятник какой-то), кое-как допёр до светящейся вывески мелкого магазинчика и дёрнул ручку двери. Та не поддалась. Более того, в магазине было темно, только потом я догадался посмотреть на табличку «закрыто», висевшую прямо перед носом. Ну правильно, какой же идиот попрётся ночью в буран в магазин? Поэтому здесь и не было круглосуточных заведений.
Ещё примерно через полчаса я отыскал, наконец, временное убежище Джона — древний цвета утренней мочи двухэтажный дом посреди высоких деревьев. Много веток, снова до фига снега, кое-где доходившего до середины второго этажа, дом был плохо различим из-за этого. Прямо натуральная и вполне естественная крепость. Хорошо хоть протоптанную тропинку я быстро нашёл.
На входе на придомовую территорию я обнаружил сторожа — не помню, как его зовут, но я его пару раз видел с Джоном. Высокий, худой, всё лицо испещрено оспой и множеством мелких шрамов, кое-где напоминающие ножевые. Левая бровь рассечена одним из них, а чёрная шапка на правой стороне практически не топорщится — я знал, что там у этого парня не хватает изрядного куска уха. Я всё время стеснялся спросить, что же случилось с его ухом, предполагал, что оно осталось в одной из драк, но так и не спросил.
— Опять бомжи припёрлись, — проворчал он, когда заметил меня. — А ну катись отсюда!
— Стой, это я, — запротестовал я. — Я — Николай, Джон должен был предупредить, что я прибуду.
— А, — сказал сторож, как мне показалось, несколько разочарованно. — Я уж думал, что ты не придёшь сегодня.
— Возникли кое-какие трудности по пути, — туманно ответил я.
Сторож уважительно посмотрел на меня, заметив кровавый подтёк у меня на скуле. Он знал, что я помогаю Джону противостоять Наумову и его подручным, обладающим весьма необычными способностями, поэтому было вполне логично предположить, что подтёк оставил мне один из них, что было не так далеко от правды, и что в пути я задержался именно поэтому. Если я заставил его босса ждать из-за того, что по пути мочил его врагов, то меня как минимум стоит уважать. Я против этого не был, поэтому разубеждать его не стал.
— Давно хотел спросить, — сказал я уже у порога дома. — А что у тебя с ухом?