Я получила копию хартии богов несколько месяцев назад, но была слишком занята, чтобы прочитать значительный объём. Неро, конечно, уже выучил её наизусть. И прямо сейчас я готова была расцеловать его за это.
— Это всё из-за неё. Она плохо влияет на тебя, Уиндстрайкер, — Фарис бросил на него уничтожающий взгляд. У него был такой вид, будто он хотел спалить брови Неро. — Ангелы никогда не осмеливались перечить богам, пока не появилась Леда Пандора.
— И кто ж виноват в том, что я появилась на свет? — спросила я.
Фарис был моим отцом, и он создал меня нарочно. Так что теперь он действительно пожинал то, что посеял.
— Расскажи мне больше о том, что там произошло, — рявкнул на меня Фарис.
— Что ты хочешь знать? — спросила я.
— Всё, что имеет отношение к делу. Всё, что позволит мне предотвратить повторение этого.
То, как он это произнёс, заставило меня заподозрить, что подобное происходит не в первый раз.
— Сколько миров ты потерял из-за Солариана? — спросила я его.
— Что? — в его глазах мелькнуло удивление, но он тут же скрыл его. — Ни одного.
Я не поверила ему ни на секунду. Это не первый удар Солариана. Неудивительно, что Фарис такой раздражённый даже по меркам Фариса.
— Ладно, конечно, — сказала я. — Но, учитывая, какую угрозу представляет это оружие, может быть, тебе стоит созвать совет богов?
— Я не нуждаюсь в том, чтобы вы указывали мне, как выполнять мою работу, — натянуто произнёс Фарис. — А теперь идите, — он махнул рукой, отпуская нас. — Убирайтесь с глаз моих долой.
— Всегда рада повидаться, — сказала я, кланяясь ему.
Затем я взяла Неро за руку, и он телепортировал нас обратно в нашу гостиную.
— Фарис что-то скрывает, — сказал мне Неро, ставя свой рюкзак на пол. — Когда он сказал, что никогда не слышал о Солариане, он солгал.
— Да, и из-за Солариана он потерял не только один мир, — согласилась я, плюхаясь на наш диван. — Но зачем лгать об этом?
— Потому что он бог, — Неро сел и обнял меня за плечи. — А боги никогда не рассказывают всей истории.
***
Мы с Неро сидели на диване, глядя в большое окно, из которого открывался вид на Чистилище, пока из соседней комнаты не пришли его родители.
Я повернулась на диване и спросила:
— Как Сиерра?
— С ней всё в порядке, — заверила меня Каденс. — Она спит. Маленький ангелочек устала после спарринга с Дамиэлем.
— Спарринга? — повторила я и, ахнув, добавила: — С Дамиэлем?
Дамиэль криво улыбнулся мне.
— Расслабься. Мы использовали деревянные мечи. И это была идея Сиерры.
— Не сомневаюсь, — я взглянула на Неро.
Он пожал плечами.
— Я действительно проинструктировал Сиерру попрактиковаться в её навыках.
И, конечно же, Сиерра послушалась его. В её глазах отец правил вселенной.
Я посмотрела на Каденс и Дамиэля.
— Где Эйра? — спросила я их.
— Со своей тётей Евой, они давно не виделись, — сказала мне Каденс.
Держу пари, они не затевали спарринг. Скорее всего, они занимались обычными делами. Например, устраивали чаепитие. Или пекли печенье.
— У нас есть зацепка по бессмертному артефакту, который неизвестный бог украл у охотницы, — сказал Дамиэль.
— Неизвестный бог, — пробормотала я.
— Леда? — переспросил меня Дамиэль.
— Мы с Неро только что вернулись из мира, где какой-то неизвестный бог вооружил людей оружием, способным убить бога, — сказала я. — Они использовали его, чтобы напасть на солдат Фариса. Затем разрушили его храм и объявили себя свободными от него. Этого бога зовут Солариан. Ты когда-нибудь слышал о нём?
— Нет, — Дамиэль посмотрел на Каденс.
— Я тоже, — ответила она. — Но я спрошу своего отца.
— И я могу спросить Никс, когда увижу её, — добавил Неро.
— Хорошая идея, — сказала я ему. — Никс обучалась у богов. Она должна знать многих из них.
Неро поцеловал меня и поднялся с дивана.
— Я сделаю это, когда увижу её в следующий раз. Учитывая, насколько Фарис стремится сохранить всё в тайне, это, должно быть, очень опасно. Я не хочу спрашивать Никс об этом в смс-сообщении, — он направился к своим родителям, но остановился, обернулся и бросил на меня обеспокоенный взгляд.
— Со мной всё будет в порядке, — заверила я его, отмахиваясь. — Иди со своими родителями на поиски артефакта. Думаю, я справлюсь со спящим ребёнком, пока тебя не будет.
— Я беспокоюсь не о тебе, — ответил он. — Дело в твоём отце.
— Фарис не убьёт меня во сне за то, что я спросила о сумасшедшем боге, который его раздражает.