Пылающие развалины таяли вдали. Некоторое время все молчали, наблюдая за тем, как исчезает ужасающая картина, по мере того как лодка уносила их по голубым пенистым волнам. Они миновали заброшенный алмазный рудник: скелетоподобные стальные конструкции, торчавшие над утесами.
Натан уже едва говорил, он лежал на дне лодки, его лицо покрылось потом.
— Вот ведь… Элоиза погибла. Последняя из каготов.
— Да. — Ангус с сожалением улыбнулся. — Они победили, Натан. От Мигеля проку никакого.
Последовала тревожная пауза. Затем Келлерман протянул руку и коснулся запястья Ангуса. Жест был осторожным, грациозным, утонченным.
— Ангус… есть еще один путь.
— Какой?
— Найди результаты опытов Фишера.
— Что?!
Сверкающие зеленые глаза ученого шотландца уставились на полное боли, искаженное лицо Келлермана. Дэвид придвинулся поближе, чтобы слышать эту странную беседу.
— Ты что, знаешь, где они? — спросил Ангус.
— Нет. Но… это может знать Дреслер. Может знать. Он — последняя надежда. Моя последняя надежда… Я думаю, он знает, где прячут документы… но… будет довольно трудно заставить его говорить. — Келлерман закашлялся, прикрыв рот рукой, а когда убрал ее, ладонь была покрыта кровью. Миллионер откинулся на спину и уставился в небо; нечто вроде смирения светилось в его глазах. Келлерман смирялся с небом и морем. А потом его размытый взгляд снова обернулся к Ангусу. — Да, я думаю, Дреслер знает. И мне всегда казалось, что я смогу вырвать из него эти сведения, если приду в полное отчаяние, но для этого… тебе придется… подвести его к самому краю. Мне не хотелось рисковать раньше времени, он был слишком полезен… — Новый приступ тяжелого кашля. Поморщившись, Келлерман продолжил: — Но теперь… какое это может иметь значение? Попытайся. Терять уже нечего. — Лежа на солнцепеке, он обливался потом. — А мне конец, Ангус. Я свою дорогу прошел.
Нэрн схватил его за руку:
— Нет, держись, Натан!
— Мне конец, Ангус. Посмотри.
Келлерман распахнул пиджак таким жестом, каким проститутка сбрасывает с себя пеньюар; огромное блестящее пятно крови, похожее на красную морскую медузу, пульсировало на его груди. Дэвид и Ангус в ужасе уставились друг на друга. Ученый отвернулся, пытаясь замедлить ход лодки; но не успел мотор сбавить обороты, как Келлерман придвинулся к борту.
Дэвид машинально воскликнул:
— Нет!
Но было уже слишком поздно. Миллионер перевалился через резиновый борт и соскользнул в воду, в холодные прибрежные воды Намибии. Дэвид застыл от ужаса. Белое лицо Келлермана выступило печальным пятном в морской синеве.
Ангус наконец остановил лодку, но Натан уже уходил в глубину, скрываясь под волнами. Над ним поднимались легкие дымные клубы крови.
И тут же откуда ни возьмись появились акулы. Над водой заскользили их черные спинные плавники, злобные и стремительные. Дэвид заметил мелькнувшие на мгновение зубы, уже покрытые кровью. Алчные рыбины яростно рвали на части неподвижное, окровавленное тело, утаскивая его все глубже. Дэвид был не в силах отвести взгляд — зрелище завораживало… Акулы отрывали руки и ноги, как в какой-то непристойной детской игре. Тащили и дергали…
Келлерман, казалось, принял свою чудовищную смерть как должное, он просто позволил разорвать себя в клочья и утащить в глубину. Дэвид смотрел и смотрел в сапфировые волны; акулы продолжали вытанцовывать вокруг смутно видимого темного пятна. На поверхность всплыли пузыри, пятна крови… пена волн окрасилась розовым цветом.
И это был конец.
Ангус не произнес ни слова. Он просто снова запустил мотор, и они понеслись по волнам, под величественным африканским солнцем.
Они плыли мимо пустынных бухт. Морские птицы кружили над ними, их крики звучали как похоронный звон. Дэвид смотрел на черные скалы и желтые пески. Он думал о крови в воде; он думал о человеке, которого разорвали заживо акулы.
А потом шотландец заговорил:
— Все данные, все образцы крови были в том здании. И Элоиза. Все пропало. А он ведь думал, что там мы будем в безопасности… — Ангус покачал головой. — Келлерман так глупо, глупо ошибался… Бедняга. — Шотландец повернул лодку, направляя ее ближе к берегу. — Скоро мы будем в Людерице.
Дэвид задал вопрос, который просился на язык:
— А потом что?
— У нас будет несколько часов передышки. Но власти Намибии наверняка вмешаются во всю эту историю. И сразу станет известно, что мы сбежали.
Эми сказала:
— А мы застрянем в Людерице. И что с нами будет?
— Есть способ сбежать.
— Как именно?
Ангус почти спокойно объяснил: