Выбрать главу

Дэвид опустил окно, позволяя дождю заливать лицо. Прохладный дождь был хорош — потому что пробивал усталую онемелость; он будил, он напоминал. Дэвид смотрел на Страну Басков. Он был здесь.

За время своего тридцатичасового перелета вокруг земного шара Мартинес успел провести кое-какие исследования — нашел в Интернете все, что мог, не только о Стране Басков, но и о жителях, ее населяющих.

Теперь он знал, что кое-кто полагал, будто баски произошли прямиком от неандертальцев. Он знал, что у них удивительно длинные мочки ушей. Он знал, что их язык уникален и не находится в родстве ни с одним другим языком мира; он знал, что слово «аррауктака» означает «ударить кого-нибудь веслом».

Дэвид также выяснил, что слово «бизарре» произошло от баскского слова, означающего «бородатый»; что эти люди высоки ростом и гораздо крепче испанцев; что баски — искусные китобои; что они выращивают особый сорт вишен, страстно любят регби, носят белье особого фасона и особый символ в виде волнистого солнца, называемый лаубуру, и что у них есть крошечные дикие лошадки поток.

Дэвид поднял стекло. Поиски его вполне отвлекли, вот только они не смогли дать ему те сведения, которые были по-настоящему нужны. Кто такой Хосе Гаровильо? Какое он имеет отношение к церквям? При чем тут карта деда?

Воспоминания о деде вызывали ощутимую боль. Дэвид постарался подавить эмоции; если он начнет думать о деде, то нить ассоциаций неизбежно приведет его к мыслям о родителях. Поэтому он должен действовать, а не думать; и сейчас он должен был оборвать кое-что, совершить еще одно решительное действие, ведущее к полным переменам.

Дэвид достал из кармана мобильный телефон. Звонок прозвучал в Лондоне.

— Роланд де Вилльерс. Слушаю.

Это был привычный высокомерный голос, привычная манера речи. Тот самый голос, который Дэвиду приходилось терпеть добрую половину десятилетия.

— Роланд, это Дэвид. Я…

— Ох, черт побери! В самом деле, Дэвид, куда ты провалился? Где ты сейчас?

— Роланд…

— Ты вообще понимаешь, что твой стол завален бумагами? Меня совершенно не интересуют все эти твои обстоятельства. Ты профессионал, не забывай это! Так что жду, что ты появишься в своем кабинете в течение часа, или…

— Я не вернусь.

Последовала пауза.

— У тебя час на то, чтобы добраться сюда…

— Отдай мое место тому парню из бухгалтерии. Тому, который трахает твою жену. Привет!

Дэвид отключил трубку. А потом негромко рассмеялся. Он без труда вообразил своего босса, сидящего в кабинете с пунцовым от злости лицом. Отлично.

Прямо перед ним дорога извивалась, спускаясь вниз; похоже, они направлялись прямиком к центру города. Серые многоквартирные дома, запятнанные дождем, ждали внимания, стоя вдоль шоссе.

Водитель посмотрел на Дэвида в зеркало.

— Centro urbano, señor?[4] Отель «Доностия»? Si?

— Si. Э-э… ну да, si. Да. Центр города. Отель… «Доностия».

Водитель повернул с autopista[5] и погнал машину по широким центральным улицам города. Большие офисные здания в сумерках источали влажную напыщенность. Похоже, большая часть из них была банками. «Банко Вискайя». «Банко Сантандер». «Банко де Бильбао». Люди спешили в разные стороны мимо этих торжественных архитектурных сооружений, держа над собой зонтики; это напоминало фотографии Лондона пятидесятых годов.

Отель «Доностия» оказался весьма похожим на свои изображения в Интернете: поблекший, но весьма официальный. Портье неодобрительно посмотрел на помятую рубашку Дэвида. Но Мартинеса это не озаботило — он почти ничего не соображал от усталости. Найдя свой номер, Дэвид некоторое время сражался с электронным ключом; потом просто упал на слишком мягкую кровать и проспал подряд одиннадцать часов, видя во сне какой-то пустой дом. Еще ему снились родители, живые, едущие в машине, — а вдоль дороги скакали маленькие дикие лошадки.

Потом — крик. Потом — все заливает красным. Потом маленький мальчик бежит по гигантскому пустынному пляжу. Бежит к морю.

Проснувшись, Дэвид раздвинул занавески — и разинул рот. Небо сияло яркой голубизной: вернулось сентябрьское солнце. Он оделся, подкрепился кофе с булочками, а потом поймал такси и поехал на вокзал, где взял напрокат машину. После недолгого колебания Мартинес решил, что заключит договор об аренде на месяц.

Центральная улица закопченного Бильбао повела его на восток, к французской границе. И снова Дэвид вспомнил о своих родных; он отогнал от себя эти мысли и сосредоточился на дороге. В нужную ли сторону он едет? Дэвид остановился на станции обслуживания «Агип»; ее огромный пластиковый знак — черный пес, извергающий алое пламя, — сверкал почти ослепительно в солнечном свете. Припарковавшись, Дэвид снова достал старую карту и осторожно повел пальцем по ее линиям, исследуя маленькие синие звездочки, усыпавшие серые подножия холмов. Они выглядели как далекие огни полицейских машин, светящиеся сквозь туман и дождь.

вернуться

4

Центр города, сеньор? Да? (исп.).

вернуться

5

Шоссе (исп.).