Ощущения постепенно отпускали её, по телу разлилась небывалая легкость. Удовольствие, полученное ей было настолько острым и всеобъемлющем, что ей захотелось плакать, она чувствовала себя какой-то пустой, и лишь в голове подобно пчелам начали роиться сотни мыслей и сотни вопросов.
Катрисса была ошеломлена своим открытием, свалившемся на неё как снег на голову. Почему она так долго не замечала...себя? Потихоньку мысли собирались в привычное русло и осознание того, что вечером её всё так же ждет званный ужин, а её служанка вот-вот придёт, немного развеяло этот сладостный дурман в голове. Пора было встать и привести себя в порядок. Сделать вид, что ничего особенного сегодня не случилось. Но разве это возможно? Ей казалось что любой человек, посмотревший на неё сразу всё поймёт. Она осторожно приподнялась на локтях, и взглянула в зеркало, желая узнать, изменилось ли что-то в её внешности, сможет ли кто-то, увидев её, уличить в том, что она сама с собой сотворила, какое блаженство пережила? Но едва она успела взглянуть, как поняла, что в зеркале видит не только себя. Черная фигура отражалась за её спиной, у самой двери. На миг, всего лишь на миг ей показалось, что на действительно её видела. Она резко обернулось, сердце её замерло, словно испуганная пташка. Но никого в комнате не было кроме неё. Она вновь повернулась к зеркалу, и увидела только себя, нагую, розовощекую и испуганную, сидящую в фривольной позе прямо на полу. Конечно привиделось, глупости какие! Может всё это признак того, что она сошла с ума? В этом случае, сумасшествие не было такой уж ужасной штукой. Катрисса смущенно хихикнула.
Раздался стук вдверь.
- Санта Катрисса, вы меня звали? Я могу войти? - раздался за ней приглушенный голос.
Вот же черт! Служанка наконец явилась!
- Нет! - с ужасом крикнула Катрисса и голос её почти сорвался на визг.
Она попыталась встать, но ослабшие ноги слушались её с трудом, а коленки предательски подкашивались. За дверью воцарилось недоуменное молчание. В любой другой ситуации Катриссу не смутило бы заставлять служанку ждать по дверью, но сейчас ей казалось, что любое промедление выдаст её с потрохами. Она почувствовала то, что чувствовать отнюдь не привыкла — стыд. Хорошо хоть, что после сегодняшней
сцены, она вспомнила о том, что в их доме принято стучаться и спрашивать, можно ли войти!
Катрисса собралась с силами, подняла смятую сорочку, поспешными движениями натянула её на себя, запрыгнула в кровать и накрылась одеялом. Щеки её горели.
- Можешь войти, Нисса, - позволила она, стараясь сделать всё возможное, чтобы голос звучал уверенно и непринужденно.
Служанка вошла в комнату и застыла в дверях, покорно сложив руки на переднике. Воцарилось молчание.
- Кхм, - откашлялась девушка, устав ждать, - вы, кажется звали меня за чем-то.
Точно же, это она её звала. Как то глупо получилось.
- Ах, да… Ты так долго шла, что я уже успела забыть об этом, - упрекнула её Катрисса.
- Простите, Санта, мне нужно было отлучиться по зову нужды, - бессовестно соврала та, потупившись.
Катрисса наморщила нос. Она терпеть не могла таких подробностей.
- Скажи на кухне, чтобы через час подали завтрак в маленькой столовой. Я хочу фрукты, пожаренный хлеб, козий сыр и кофе.
- Хорошо, Санта.
- После завтрака ты понадобишься мне, чтобы собраться к вечеру, - добавила Катрисса, и, словно задумавшись, спросила, - отец еще не вернулся?