- О! - воскликнул он, - Катрисса, с Днем Рождения тебя, моя красавица! - он подошел, приобнял руками за плечи и поцеловал её в щеку, - ты прекрасна в этом платье! - в его голосе скользила нотка фальши и она её остро чувствовала, - позвольте представить мою дочь, Санту Катриссу Лавент.
Женщина посмотрела ей прямо в глаза, сдержанно улыбаясь, и слегка склонила голову в знак приветствия.
- Катрисса, это Асха, Верховная жена Солнца, - продолжил её отец.
Девушка присела в изящном реверансе и по этикету поприветствовала жрицу, не забыв какая это честь для них, принимать её в своём доме, да и ещё и в такой праздник. Она была не мало удивлена. Верховная? Они не так-то часто посещали дома светских людей.
- С Днем Рождения тебя, Катрисса. Пусть Ар осветит твой путь! - ответила ей Асха, она словно всматривалась в лицо девушки, стараясь поймать её взгляд, чем не мало смутила. Ей тут же пришла в голову глупая идея о том, что эта женщина видит её насквозь и знает, что случилось днём в её спальне. Но, слава богу, телепатия не входила в перечень способностей жен Ара, даже верховных.
Катрисса огляделась. За столом больше никого не было. Ни привычной бабушки, вечно клюющей носом, ни двоюродного дяди с его модой женой, ни младших кузин и кузенов.
- А где остальные гости? - спросила она у отца.
Он как-то странно посмотрел на неё и Катрисса поняла, что кроме печали в его глазах отражается чувство вины, будто у нашкодившего щенка.
- Они… Сегодня будем только мы. Знаешь, я пригласил менестреля, который выступал на празднике у самого принца, - неуклюже сменил тему отец.
Вдаваться в расспросы при самой Верховной Жене было бы верхом неприличия. Не смотря на капризность, Катрисса не была лишена богобоязненности и расстраивать жрицу ей совсем не хотелось. Поэтому она с легкостью позволила отцу увести разговор от этой темы. Но где-то в глубине её души уже начинало зарождаться гаденькое сомнение, что что-то было не так.
Дальнейший ужин проходил в обстановке легкого напряжения, блюда менялись, выступил известный менестрель, имениннице подносили подарки, присланные дальними родственниками чуть ли не со всех королевств. За столом велась отвлеченная светская беседа, которую, впрочем, из-за общего настроя нельзя было назвать непринужденной. «А как вы считаете? Да неужели! Отличное место. Да, Сант Джорзефин действительно купил детям единорога».
Был съеден последний десерт. Часы пробили одиннадцать. За столом воцарилось молчание. Катрисса задумчиво размазывала остатки сливочного соуса по тарелке, гадая какого черта тут происходит.
- Уже довольно поздно, - наконец прервал молчания отец, - Арэ Асха, я могу приказать запрячь карету, если вам будет угодно.
- Нет, не думаю что мне стоит возвращаться так поздно. Если Сант не возражает, я останусь на ночь в его гостеприимном доме.
Катрисса бросила на отца быстрый взгляд. Судя по его виду, он явно был этим расстроен, будто поник в плечах. Её беспокойство продолжало нарастать. Вот так праздничек!
- Как вам будет угодно, Арэ Асха, - упавшим голосом ответил он и жестом подозвал лакея, - проводите Арэ Асху в лучшие гостевые покои, - приказал он и, повернувшись к жрице добавил, - вы ведь не против?
Асха покачала головой:
- Солнце уже село и я с удовольствием отойду ко сну.
Когда лакей сопроводил жрицу до выхода и дверь за ними закрылась, отец повернулся к Катриссе и сказал:
- Пора подарить тебе подарок, бурундучок.
По спине девушки пробежал холодок. Последний раз он её так называл до смерти матери.
- Папочка, что происходит?
- Нет, ты представляешь? Запустила в меня подушкой!
Толстая женщина в белом, но уже изрядно засаленном переднике покатилась со смеху:
- Подушкой? Ишь ты!
- Правду тебе говорю. Поднос у меня из рук выбила и я ейным кофием весь ковер залила!
- Вот ведь… проказница! - воскликнула повариха, продолжая ловко и деловито ощипывать цесарку.
- Проказница? Избалованная сука, вот она кто! - выпалила служанка и тут же осеклась, испугавшись, что её кто-то может услышать.
- Цыц мне тут, - нахмурилась её собеседница, - а ну как услышит кто, хозяину донесет. Тогда успевай собрать пожитки!.
- А сука и есть, - уже тихо прошипела та в ответ, склонившись над самым ухом поварихи, - да она без помощи не то что поесть, одеться не может. И вот она, благодарность за мои труды. Ещё с меня же за этот ковёр и спросят.