К чему все это? Это не для тебя.
Хватит!
По щекам у нее бежали слезы.
Тут она услышала шаги. Сабина быстро вытерла рукой глаза.
Тина села рядом у стены, скрестив ноги.
– Шёнфельда лишь слегка задело. Несколько ран на щеке и шее, легкие ожоги на ключице. Пары опаснее. Его только что наизнанку выворачивало. – Она попыталась улыбнуться. – Теперь наш красавчик наконец-то выглядит как настоящий мужчина.
Сабина шутку не поддержала. Она продолжала смотреть на горизонт.
Тина толкнула ее локтем.
– Эй, что такое?
– Что такое? – резко переспросила Сабина. – Я приняла неверное решение – вот что! Операция провалилась. Если бы мы вошли с главного входа, то с Шёнфельдом ничего бы не случилось и мы спокойно спустили бы этого мужчину.
– Он не первый, кого мы не смогли спасти. За эти годы многие умерли.
Спасибо, Тина. Какое утешение!
Сабина стиснула руки.
– Вылейся кислота на мужчину одним большим потоком, он погиб бы за секунды. Но я приказала Шёнфельду обрубить трубу, поэтому кислота капала медленно и разъедала его. Тина, он умер на моих глазах в таких муках. Он кричал и кричал, и если бы я…
– Если бы да кабы! – резко оборвала ее Тина, обняла одной рукой и притянула к себе. – Ты не знаешь, что мы только сейчас обнаружили. Сверху на баке был приклеен батареечный таймер, какой используют на Рождество, чтобы включать гирлянды.
Сабина подняла глаза.
– И что?
– Меньше чем через час небольшой поворотный двигатель был бы активирован, натянул нейлоновый трос, и рычаг переключился. В любом случае кислота потекла бы по трубе и убила мужчину. Даже если бы мы не нашли эту фабрику или нашли слишком поздно.
Сабина вытерла щеки от слез. Она ощущала их соленый вкус на губах.
– Через час? – Она взглянула на часы.
– Ровно в семь часов вечера.
– Монашка дала мне понять, что у меня есть время до полуночи, чтобы предотвратить это убийство.
– Хм, значит, она обвела нас вокруг пальца.
И не только. Сабина медленно повернула голову в сторону, так что позвонки хрустнули.
– Она манипулировала мною, ловко подкинула свою подсказку, точно зная, как я себя поведу – что я не поверю ей и решу зайти с заднего входа.
– Как ни крути… мужчина все равно бы умер.
Нет, зайди мы вовремя с другой стороны… Но эта женщина хотела, чтобы он обязательно умер.
Сабина поднялась.
– Что ты задумала?
Сабина сжала кулаки.
– Я поговорю с ней еще раз.
Она направилась к машине. И почувствовала сильное желание одним ударом стереть довольную улыбку с лица этой женщины.
Глава 7
Войдя в здание БКА, Сабина, все еще злясь на себя, прошагала к лифтам. Она не подумала сдать служебное оружие, а собиралась как есть – грязная, потная, в бронежилете – войти в комнату для допроса на минус втором этаже и обрушиться на монашку с обвинениями: из-за того, что ее коллега получил ожоги кислотой, а прикованный к трубе мужчина умер.
Но Дирк ван Нистельрой поймал ее перед лифтом. На нем была новая темно-синяя тройка, свежевыглаженная рубашка с галстуком, а вместо очков в стальной оправе – на зачесанных на пробор седых волосах красовались солнцезащитные очки. В руке он держал толстую папку. Очевидно, он как раз собирался покинуть здание в сопровождении двух телохранителей. На улице Сабина заметила его черный «Мерседес» С-класса.
– Куда? – коротко спросил ван Нистельрой.
– В комнату для допросов, – так же кратко ответила Сабина.
Он свел брови.
– Зачем?
– Чтобы поговорить с монашкой. Операция…
Он коснулся ее плеча и понизил голос.
– Мне уже сообщили, что произошло.
– Хорошо, тогда вы знаете, что…
– Замолчите! – резко оборвал он ее. Несколько человек, стоявшие между сканером и турникетом, посмотрели в их сторону.
В этот момент открылась дверь лифта. В кабине было два человека, третий хотел уже войти. Но ван Нистельрой преградил ему дорогу.
Он бросил мрачный взгляд в кабину.
– Все на выход! – приказал он.
Ошарашенные, оба сотрудника протиснулись мимо него наружу. Когда кабина опустела, он сунул папку в руку одному из своих телохранителей.
– Ждите здесь!
Затем затащил Сабину в лифт, нажал на кнопку, чтобы дверь закрылась, и, опустив тумблер, заблокировал кабину.
– Теперь слушайте меня внимательно, Немез! – Он притиснул Сабину плечом к стене и поднял указательный палец. – В вашем состоянии вы не сможете уличить и детсадовца, который украл конфету. Посмотрите на себя! Вы взбудоражены, растеряны и эмоционально раздавлены. Если вы сейчас заговорите с этой женщиной, она сразу же поймет, что случилось. Достаточно взглянуть в ваши глаза. Она будет торжествовать и уничтожит вас психологически, так что в итоге вы не сможете работать даже регулировщиком движения. Вы меня поняли?