В конечном счете, у каждого свой жизненный путь, но может батя не так уж и ошибался когда хотел пристроить его в армейское училище? Впрочем, это все лирика. Сейчас же ему лучше поспешить в деканат. Выйдя из меню и убедившись, что у него есть как минимум полтора часа перед закрытием, Валентин убрал телефон в карман.
Зайдя в университетский корпус, парень отточенным за годы учебы движением раскрыл перед охранником свой студенческий билет, но вместо того, чтобы, как всегда, просто нажать на кнопку разблокирующую турникет, он потребовал задержаться для осмотра.
Со всей возможной тщательностью обыскав парня, он, наконец, пропустил выпускника внутрь. Вот же дотошный, едва ли в трусы не залез и что только на него нашло? Точно! Вчера же взрыв произошел неподалеку от института. Такое ощущение, будто в 2008 вернулся.
Сколько тогда народа полегло страшно представить. А всему виной какая-то непонятная зараза, завезенная из-за бугра. После этого такая жесть началась. Чихнуть нельзя было без заполнения тройки справок установленной формы.
Валентин невольно вздрогнул. Только бы не снова. Народ едва отходить начал от тех лет тотального контроля всего и вся. Нет, определенная бдительность сохранялась и по сей день, но уже без фанатизма.
Официально режим повышенной готовности отменили года два назад и, вспоминая, что именно тогда расплодились шарлатаны всех мастей, со своей экстрасенсорной мутью, студент порой грешным делом думал, что лучше бы и не отменяли.
Правда, сейчас, столкнувшись с реальной возможностью возобновления, парень не на шутку перепугался. Мало ли правительству моча в голову ударит и тогда все. Прощай молодость и здравствуй маршрут работа-дом.
Да, пару лет назад и на улицу нельзя было выйти, не наткнувшись на тут и там шатающихся особистов с их извечным вопросом — «А что вы, молодой человек, здесь делаете? Почему не работаете, не учитесь? А кто это может подтвердить? Пройдемте-ка с нами до выяснения».
Несколько таких встреч напрочь отбивали желание выходить на улицу кроме как по крайней нужде. Людей тогда пересажали, будь здоров. Буквально скажешь что-то где-то не там и здравствуй нары.
Благо теперь уже за лишнее слово не сажают, хотя… скажи, какую гадость про действующего президента и Валентин сильно сомневался, что у такого человека на следующий день не выявится пара-тройка грешков за душой. А кто собственно без них? Лишь святые, да и те под большим вопросом. Как говорится — «Ваша свобода, это не ваша заслуга, а наша недоработка».
Сдав куртку в гардероб, парень быстро нашел взглядом тройное зеркало неподалеку, где и поправил ладонью растрепавшуюся на ветру прическу. Его кепка за всю зиму так и не покинула шкафа, уж больно хиленькой она оказалась. Ну что такое минус двадцать в самом-то деле? Разве это зима? Смех один.
При этом находились те, кто считал такую погоду холодной. На этих слабаков просто жалко смотреть. Они так скоро в забугорных папуасов выродятся, что уже при плюс пяти зубами стучат. Хотя, тут он немного покривил душой. Он-то с детства закалялся стараниями отца, хотя методы у того были те еще, но главное помогли!
Выбросив неуместные сейчас воспоминания из головы, Валентин споро поднялся на третий этаж. Декан принял выпускника почти без задержек и уже через десять минут студент покидал приемную. Вот только сам разговор прошел как-то странно.
Чего только стоит вопрос о ЕГО самочувствии. А ведь парня в момент происшествия там и вовсе не было! О таком уместнее спрашивать Юлю или Ольгу, а не его. Маразм подкрался незаметно? Подумать только, Николаич и маразм, наши точно поржут от души, стоит лишь рассказать.
Выйдя на улицу, студент привычным движением запустил руку в карман куртки. Курить он уже с год как бросил, но в такие минуты, когда очень хотелось, Валентин приучил себя заменять сигарету драже.
Добраться до желаемых леденцов помешал плотный комок бумаги, не пойми как там оказавшийся. Вытащив его наружу, он с недоумением рассматривал деньги, восстанавливая события предыдущего дня.
До него только сейчас дошло, что он сдал в гардероб куртку с пачкой пятитысячных купюр внутри. Ему чертовски повезло, что работница гардероба не решилась проверить карманы. Иначе плакали бы его полмиллиона рублей. А ведь их без малого достаточно, чтобы рассчитаться с институтом и начать жизнь с чистого листа.
Несколько раз, глубоко вздохнув и выдохнув, Валентин вернул себе самообладание. Он знал, что спонтанные и поспешные решения его бич, и как много раз они ему вредили. Никуда институт не денется. Пока, даже неизвестно куда его распределят. Может, какое теплое местечко подберут?