— Потому что он также пал, — мрачно произнес воин. Содрогание гнева пробежало по рядам краснокожих.
— О-о-а! — с прискорбием воскликнул Серый Медведь. — И он тоже умер?
— Нет, но он тяжело ранен. Наступило долгое молчание. Вождь осмотрелся вокруг.
— Итак, — сказал он наконец, — четверо бледнолицых одержали верх над двумя сотнями черноногих, убили и ранили их храбрейших вождей, и краснокожие воины даже не подумали им отомстить!.. Что скажет Белый Бизон, когда услышит это? Он даст своим сыновьям юбки и заставит их готовить пищу для храбрых воинов, вместо того чтобы посылать их на поле брани.
— Стан Длинных Ножей был уже в нашей власти, — ответил индеец, говоривший до тех пор от имени своих товарищей. — Мы заставили их отступить и уже хотели поставить им колено на грудь, часть скота была угнана, и волосы бледнолицых были бы теперь прицеплены к нашим поясам, когда злой гений внезапно предстал перед нами и одним своим присутствием изменил весь ход битвы.
Лицо вождя стало еще суровее при этом сообщении, которое его воины выслушали с явными признаками страха.
— Злой гений? — повторил он. — О каком злом гении говорит мой сын?
— О ком я могу говорить моему отцу, если не о Лживой Степной Волчице? — ответил индеец тихим, прерывающимся голосом.
— Вот что! — вскричал Серый Медведь. — Так мои сыновья видели Волчицу?!
— Да, мы видели ее, отец! — вскричали в один голос черноногие., радуясь возможности оправдать себя в глазах вождя.
Серый Медведь задумался.
— Где находится скот, который вы угнали у Длинных Ножей? — спросил он минуту спустя.
— Мы привели его с собой, — ответил индеец, — он здесь.
— Хорошо, — продолжал Серый Медведь, — откройте уши, дети мои, чтобы услышать слова, внушенные мне Великим Духом. Длинные Ножи находятся под покровительством Волчицы; наши усилия будут бесполезны, мои воины не одолеют их. По возвращении в наше селение я совершу великое врачевание, которое уничтожит чары, составляющие могущество Волчицы. Но до тех пор надо поступать хитро, чтобы обмануть Волчицу, иначе она заподозрит о наших намерениях и будет настороже. Хотят ли мои сыновья следовать совету опытного вождя?
— Пусть наш отец объяснит свою мысль, — ответил один воин от имени всех индейцев, — он очень мудр, что он захочет, то мы и сделаем, обмануть Волчицу он сумеет лучше нас.
— Мои сыновья хорошо сказали. Вот что мы сделаем: мы вернемся к стану бледнолицых, чтобы отдать им скот. Обманутые этой дружеской услугой, они больше не станут остерегаться нас. Когда же будет совершено великое врачевание, мы захватим их стан со всем, что в нем находится, и тогда Лживая Волчица уже не защитит их… Я все сказал. Что думают об этом мои воины?
— Наш отец очень хитер, — ответил индеец, — он говорил хорошо, и мы исполним его волю.
Серый Медведь взглянул на графа с торжеством, а тот в душе удивлялся ловкости, с какой вождь, укоряя индейцев в неудаче их предприятия и выказывая сильный гнев на американцев, в несколько мгновений заставил краснокожих исполнить свою тайную волю без малейшего сопротивления с их стороны.
«Ого! — подумал про себя молодой человек. — Этот индеец — человек необыкновенный; его стоит изучить получше».
Вслед за речью вождя черноногие, которые вынуждены были мчаться с быстротой газели, чтобы как можно скорее удалиться от проклятого лагеря, где они понесли такие жестокие потери, спешились и занялись кто перевязкой своих ран жеваными листьями орегано, а кто — сбором разбредшихся лошадей и быков, украденных ими у бледнолицых.
— Кто эта Лживая Степная Волчица, которая внушает такой страх краснокожим? — спросил граф у Меткой Пули.
— Никто этого не знает, — ответил охотник тихо. — Это женщина, о загадочной жизни которой до сих пор никому ничего не известно. Она наносит вред только индейцам и, по-видимому, является их неумолимым врагом. Краснокожие уверяют, будто она неуязвима, что от нее отскакивают пули и стрелы. Я часто видел ее, но не имел случая с ней заговорить. Я думаю, что она помешана. Насколько я мог судить по ее порой странным телодвижениям, она лишена рассудка, но иногда мне казалось, что она в здравом уме. Словом, это существо непостижимое, живущее в прерии и окруженное непроницаемой тайной.
— Она появляется одна?
— Всегда одна.
— Вы до крайности возбудили мое любопытство, — сказал граф. — Думаете, никто не может сообщить мне более подробные сведения об этой женщине?
— Только один человек, пожалуй, если захочет высказаться.
— Кто же?
— Серый Медведь, — ответил охотник, понизив голос.
— Странно, — пробормотал граф, — что общего между ним и этой женщиной?
Меткая Пуля ответил выразительным движением руки. Разговор прекратился. По приказанию вождя черноногие опять сели на лошадей.
— В путь! — воскликнул Серый Медведь, снова встав вместе с графом и его спутниками во главе отряда.
И опять индейцы пустились вскачь по направлению к лагерю американцев, увлекая за собой скот, который находился в центре отряда.
ГЛАВА VIII. Изгнанники
Чтобы как следует уяснить дальнейшие события, мы вынуждены прервать на минуту наш рассказ и поведать о довольно странной истории, которая случилась в прериях Запада лет за тридцать до того времени, к которому относится наше повествование. У индейцев, каковых совершенно несправедливо, по нашему мнению, упорно считают дикарями, есть обычаи, свидетельствующие о редком здравом смысле и глубоком знании человеческой природы.