Команды состоят из шести игроков. Я вхожу в команду Клавдия. Перед началом игры нас созывает капитан. Мы встаем в круг, обняв друг друга за шеи. Из-за давления приходится опускать голову. Все молчат. Чем меньше длится разработка стратегии, тем меньше боли испытываешь.
— Сыграем Аппия 1.3. Тот же маневр, что в воскресенье. Вопросы есть?
— Нет! — выкрикивают все хором.
Круг расходится. Игроки встают по местам, вращая головами. Сегодня мы разыграем партию, уже записанную в каталоге. Уже три недели подряд никто не предлагает ничего нового. Может быть, уже испробованы все возможные стратегии. В книге, где собираются описи всех стратегий, есть одна, придуманная мной. Под кодом «Мето 2.1». Мне кажется, я разгадал смысл этой непонятной нумерации. Два означает, что я второй Мето в Доме, в любом случае второй предложивший стратегию, а один — то, что это моя первая принятая комбинация. Никогда ни один из Цезарей не подтверждал моей гипотезы: о прошлом не говорят.
— Прошлое, — как говорит Цезарь 2, — это история других, а мы должны заниматься только своей собственной историей.
Игра в зале называется «инч». Цель игры для каждой команды — суметь забросить мяч из ткани, набитой шерстью, в квадратное двадцатисантиметровое отверстие в стене на стороне лагеря соперников, всячески мешая при этом команде противника сделать то же самое.
Разрешены любые приемы: можно толкать, валить, давить противника. Положения вне игры не существует. Внутри команды у каждого своя определенная роль. Есть чистильщики, отвечающие за «расчистку зоны ворот», пробиватели, разрывающие линии обороны противника, и забойщики, призванные забросить мяч в отверстие. Это настоящие спортивные виртуозы, поскольку они самые ловкие и самые точные. Игра останавливается, как только мяч попадает в цель.
Ах да! Я забыл самое главное: все перемещения происходят на четвереньках, а мяч нужно держать зубами. Эта игра очень жесткая. Во время нее тратится очень много энергии. Те, кто держит мяч в зубах, должны беспрестанно крутить головой, чтобы противник не смог его отнять.
Я — забойщик, из-за недостатка мышечной массы. Матч начинается. Аппий — очень зрелищная стратегия. Наш пробиватель Клавдий вгрызается в шар, четверо игроков сжимают его и увлекают на прорыв вражеской линии. Он широко расставляет ноги и руки, чтобы захватить и как можно сильнее придавить противника к полу, падая на него сверху. Затем каждый играет свою роль. Пользуясь эффектом, произведенным Клавдием, я незаметно проскальзываю за линию борьбы и начинаю быстро перемещаться справа налево и слева направо, ловко уворачиваясь от ударов. Такие перебежки туда-сюда сильно изматывают. Я чувствую, что у меня будет всего один шанс за весь матч, потому что контратаки зачастую просто убийственны. К тому же Тит, мой партнер по борьбе, играет роль забойщика в команде противника, а он настоящий гений по части попадания в цель.
Я получаю удар в спину. Это защитник задел меня ногой, пытаясь вырваться из когтей чистильщика. У Клавдия мяч все еще во рту. Он обдает всех потом и слюнями, неистово крутя головой. Наконец-то он меня увидел. Он делает точный пас. Я получаю мокрым шаром по физиономии. Падаю ниц, закусываю мяч. Приподнимаюсь, инстинктивно тянусь в направлении ниши прежде, чем успеваю почувствовать вес чистильщика, который заскакивает на меня и придавливает к полу. По короткому свистку я понимаю, что все кончено. Я успел забить. Мы выиграли. Ученики поднимаются и помогают тем, кому плохо. Каждый проверяет, цел и невредим ли он. На лицах мелькают улыбки. Сегодня обошлось без увечий. Все поздравляют друг друга.
После короткого отдыха проигравшие передают друг другу тряпку, которой вытирают слюни, пот и кровь. Больше всего крови течет изо рта: трескаются губы, ломаются зубы. Затем все тщательно складывают детали панциря в корзины. Намокшие комбинезоны и мяч — в отверстие для грязного белья.
Только под душем можно по-настоящему разглядеть раны на теле: синяки, укусы, царапины, порезы от защитных очков. Никто не жалуется сам и не сочувствует другим. Эту игру любят именно за жестокость.
Когда я впервые увидел других детей, играющих в инч, это напомнило мне картинку из книги про диких животных: два взрослых кабана дерутся из-за куска падали.
Учеба — яркий момент коллективного одиночества: каждый работает сам по себе в своем уголке в окружении еще шестнадцати человек. Ничто не нарушает тишины, кроме мерного звука шагов Цезаря, шелеста страниц и скрипа пера по бумаге.