— Закричишь — убью, меня этому научили. Я принадлежу к элите, а ты — пустое место: случись что, тебе живо найдут замену.
Я ослабляю хватку, он с трудом переводит дух, и я продолжаю:
— Как тебя зовут? И кто твой начальник? Только не глупи, я проверю.
— Моего начальника зовут Корв, а я просто номер…
— Давай, как тебя называют? Говори!
Он пристально смотрит на меня, ничего не отвечая, и неуверенно улыбается. Я спрашиваю:
— Мы знакомы?
— Да, Мето. Похоже, ты забыл, но это не страшно. Раньше ты никогда бы так не сказал. Просто теперь ты на стороне сильнейших. Успокойся, в память о прошлом я ничего не расскажу остальным. Позволь мне закончить работу, но знай, что я не боюсь ничего — даже смерти.
Я раздеваюсь и ложусь в постель, но я так взбудоражен, что не могу уснуть. Он драит умывальник. Я вижу его в профиль: у него впалые щеки, и он весь в прыщах. Глаза напоминают мне одного толстячка, который сильно страдал, когда нужно было бежать или взбираться по веревке. Он был объектом беспрестанных насмешек и часто уединялся. Почти все звали его Порцином, хотя настоящее его имя — Аттик. Его безвременное исчезновение нисколько не смутило детское сообщество. Как-то вечером он просто не пришел на ужин, и поскольку волноваться об этом официально воспрещалось, никто о нем больше не говорил. Тогда я был Синим, а он — Голубым. Он изменился до неузнаваемости.
— Аттик, как ты вырос!
Он улыбается:
— Смотрю, к тебе вернулась память. Ты был одним из немногих, кто называл меня этим именем, Мето. В Доме я пробыл недолго: Цезари решили, что я недостаточно быстро развиваюсь, и признали, что ошиблись во мне, но я все же успел научиться читать. Ты никогда не обижал меня. Никогда! Поэтому я не расскажу про эту ночь.
— Прости за мое поведение и извини, если я тебя ушиб. Пойми: если о моей выходке станет известно, пострадаю не я один.
— Где ты был?
Я тяну время: я поклялся, что больше никогда не попадусь, но нельзя оскорблять его недоверием. Я решаю сообщить минимум информации:
— Я ходил за лекарствами для Октавия, у него заражение в ухе. Слушай, у тебя есть ключ от комнаты? Можно на него взглянуть?
— Да, только быстро, я скоро заканчиваю.
Я внимательно рассматриваю ключ и кладу свой рядом с оригиналом для сравнения. Аттик протягивает мне руку, а затем уходит за своими пожитками.
— Пока! Может, еще свидимся.
— Кстати, это ты подложил мне записку, где меня называют предателем?
— Меня заставили. Я никогда не считал тебя предателем. Я знаю по опыту, что здесь никому нельзя верить на слово — можно полагаться только на своих собратьев.
— Спасибо, Аттик. Пока!
Меня будят грубыми толчками, и я с трудом встаю с кровати. На завтрак мои коллеги не приходят. Я едва не засыпаю за столом. Начало занятий — подлинная пытка. Я изо всех сил таращу глаза. Наконец Цезарь 2 выказывает беспокойство:
— Ты плохо себя чувствуешь?
— Не выспался. Колики в животе.
— Ты знаешь, где находится санчасть, и сумеешь прочесть назначения лекарств. Сходи за таблетками и отдохни. Возвращайся ровно в одиннадцать. Сегодня мы устроим тебе экзамен.
Я радуюсь неожиданной свободе действий, но, придя в санчасть, сталкиваюсь нос к носу с Цезарем 3, который наверняка меня поджидал. Я здороваюсь, начинаю рассматривать коробки и быстро нахожу то, что искал. Еще я замечаю, что урна переполнена окровавленными бинтами — вероятно, мои приятели пострадали. Я ухожу, зажав в руке две таблетки, и собираюсь избавиться от них позже в комнате. Цезарь окликает меня:
— Мето, возьми еще одну и прими их сразу.
Я беспрекословно подчиняюсь. Надеюсь, все обойдется без последствий. Заметив его ухмылку, я задумываюсь: вдруг ему обо всем известно? Я прячусь в комнате и пытаюсь вызвать рвоту, но ничего не получается. Тогда я завожу будильник и тут же засыпаю.
За столом сидят Юпитер и двое Цезарей. Я сажусь перед папкой, на которой написано мое имя. Цезарь 2 жестом приказывает ее раскрыть, а его коллега включает секундомер. Внутри такие же листы, как в моем досье, но все карты «немые» и указаны лишь названия абзацев. Я не спеша заполняю пробелы, пока они наблюдают за мной. Затем я должен описать и объяснить принцип работы телефона и велосипеда, назвать основные наружные части автомобиля.
Наконец мне протягивают фотографии. Я замечаю, что некоторые детали либо отсутствуют, либо отличаются от оригиналов. Меня просят прокомментировать снимки.