- Молодой, подходи, во какую я тебе коробку подобрал.
На его ладонях большой набор духов в фасонной коробке, подделанной под малахит.
- Катись...
Я сажусь на стул и думаю про свою невеселую жизнь
- Ишь, гордый какой. Позовите Нинку, я ей отдам.
Из пультовой выходит полная накрашенная девица и с восторгом берет коробку.
- Сереженька, ну ты прямо умница. Дай мне еще вот эту помаду.
Она хищной рукой смахивает три патрона помады и, чмокнув Горелова в щеку, исчезает в пультовой.
На улице жуткая темнота. Уже четыре часа. До конца дежурства остается тоже четыре часа.
Опять вызов. Майор зевает и явно не собирается на выезд.
- Вы уж без меня как-нибудь,- говорит он Горелову.- Вот ключи.
Мы опять трясемся в газике и выскакиваем к ларькам, распиханных вдоль улицы.
- Вон они.
Двое парней пытаются проломить защитную решетку двери.
- Молодой, вперед. Мы с боку.
Я мчусь к парням и они бросив дверь смотрят на меня.
- А ну ложись,- вскидываю автомат.
- Чего?- хрипит один.- Ванька, дай ему.
Из-за угла соседнего ларька раздается выстрел и неведомая сила отбрасывает меня в сторону. Ах, суки... Я всаживаю примерно десять патрон рожка в этот угол. Потом вскакиваю и чуть не падаю от боли в боку. Парни стоят как истуканы. Вот вам. Очередь разносит стекло ларька над их головой. Теперь они падают на землю.
Где там еще один? Пересиливая боль бегу за ларек, там в луже крови лежит с пистолетом мальчишка. Где же Горелов?
Они с шофером подходят через минуты две, когда я, кривляясь от боли, защелкивал наручники на взломщиках.
- Теперь будет переполох,- говорит Горелов, глядя на окровавленного мальчишку.- Сейчас набегут эксперты и будут драть тебя, молодой, в хвост и в гриву.
- Где ты был?
- Где, где. Рядом.
- У меня бок... Посмотри, что здесь?
Я расстегиваю жилет и оголяю бок.
- Синяк. Повезло тебе. Во-первых, что синяк есть, а во-вторых, что жив остался.
Вскоре приезжает УАЗик и меня серьезные дяди долго допрашивают, как применял оружие и когда. Потом отнимают автомат и отпускают к газику.
В дежурке сержант уходит в кабинет начальника и пропадает там до конца смены.
Сегодня день отдыха. Ко мне звонит мой дружок по волейболу Славка и предлагает вечером придти к нему в гости на работу. Славка работает дежурным электриком в ресторане "Дельфин".
- Возьми только две бутылочки,- говорит он мне,- жратву я гарантирую по высшему классу. Не забудь прилично одеться.
- Ты меня там встретишь?
- Сашка, это не с парадного хода. Ты меня жди у черного хода.
- Хорошо.
Дежурный электрик сидит в небольшой темной захламленной комнатенке с грязными стенами, давно не мытым окном и нитями паутины по углам. В комнатенке верстак, маленький отполированный локтями столик и четыре венских стула с замененными сиденьями на простую фанеру. Славка не один с ним две девицы. Одну я знаю, это его любовница Люда, другая с кичкой сзади и челкой на глазах ее подруга, Надя.
- Мне Люда говорила, что вы милиционер?- тонким голосом говорит Надя.
- Он не милиционер,- влезает в разговор Славка,- он сотрудник ведомственной охраны.
- А это разве не одно и тоже?- удивляется Надя.
- Мильтон, он что, на улице за порядком следит, а Сашка охраняет имущество граждан.
- Охранник,- разочарованно тянет Надя.
- Дура, ты Надька,- Людка с интересом рассматривает мое лицо.- Был бы человек хороший.
- А я ни чего...
В комнатенку вваливаются две молоденькие поварихи с подносами, но которых тарелки с жаренным мясом и картошкой приправленной зеленью.
- Девочки, вот спасибо.- расшаркивается Славка.- Сашенька, где у тебя бутылек?
- Нам не с собой, лучше здесь,- говорит самая смелая повариха.
Славка вскрывает бутылку, находит где-то два грязных стакана и наполняет их.
- Дернем.
Мы все выпиваем и молоденькая повариха с тоской говорит.
- Господи, как я устала. Сейчас бы завалиться поспать.
- Не раскисай, пошли,- старшая тянет ее с собой,- мы еще к вам придем, притащим что-нибудь.
Они уходят и Славка приглашает всех на танцы.
- Пойдемте в зал нам потрясемся.
- А прилично это?- спрашивает Надя.
- А что тут плохого, одеты вы прилично. Пошли.
Мы проходим грязные помещения кухни и через коридор входим в зал. Гремит музыка и мы вливаемся в массу дергающихся людей.
- Как здорово,- говорит Надя, выгибаясь передо мной лебедем.
- Ты где-нибудь учишься?
- Да, на филфаке, в университете.
- А я с института ушел...
- Как это?
- Три года отучился. Вообщем даже не учился, а играл в волейбол. Потом предложили перейти в профессионалы. Здесь-то я и бросил институт.
- Почему же вы охранник?
- Подстрелили...
- ???
- Я неплохо играл у сетки. Мои косые удары шли даже через блок. Но тут надо было руководству, что бы команда проиграла сборной страны.
- Неужели у нас такой спорт?
Надя даже остановилась и смотрит на меня расширенными глазами.
- Увы. Это так. А мы вдвоем с моим приятелем Андрюшкой-Кувалдой, только и разыгрались. Тренер даже четыре раза нас снимал с площадки, но ребята все взбрыкнулись и мы наколотили сборной столько мячей, что взяли да и выиграли. Потом начались расправы. Я взял все на себя, вот и поговорил с гостями, которые навалились на улице на меня. Понимал, отделают так, что буду инвалидом. Поэтому решил сопротивляться. Парень-то я был вроде ничего, ну и ... Вообщем кто-то из нападавших выстрелил в грудь.
- А потом?
- Дальше неинтересно. Больница, простреленное легкое. Прощай спорт. Устроился в охрану и первый день проработал вчера.
- Да, так значит у вас почти праздник.
- Нет. праздника нет. Вчера опять в меня стреляли.
Глаза Нади округлились.
- Стреляли...?
- Бронежилет спас.
Музыка кончилась, началась другая, а мы все стояли у какой-то круглой колонны.
- Пойдемте в коморку. Я здесь чего-то замерзла.
Опять пробираемся кухней и вваливаемся в комнату дежурного электрика. Никого нет. Надя садится за стол и протягивает мне свой стакан.
- Налей.
Наливаю ее и свой стакан и мы без традиционной говорильни выпиваем.
- Ты знаешь,- вдруг говорит Надя,- я так потрясена. Неужели в такое ужасное время нет справедливости на земле. Неужели бог не видит как мы, русские, мучаемся. Сначала мы сами себя уничтожали во имя идеи, теперь это делаем без идеи. Мой папа умер не выдержав этих норм жуткой перестройки, теперь это хищное время требует в жертву нормальных людей.
Опять врываются две поварихи с какими-то блюдами.
- Вы, извините,- заплетается языком старшая.- Нам бы по стаканчику.
Я им наливаю и как заправские пьяницы они проглатывают крепкую жидкость.
- Хорошо... А я вас знаю...
Повариха кладет мне руку на плечо и пытается ущипнуть.
- Я в техникуме училась... и... ходила в зал... Волейбол видела с вами...
- Ты не ошиблась.
- Варька..., это он...
- Пошли..., а то попадет...
- Стерва ты, Варька... Поговорить с хорошим человеком... не даешь.
Она икнула.
- Ой... простите.
Девочки вышли. Надя сидела склонив голову.
- Саша, я пойду домой. Мне чего-то совсем не весело. Проводи меня.
- Пошли.
Провожать мне ее не пришлось. Надя вдруг перехватила такси и уехала.
- Я доеду сама,- сказала она на последок.- Людка тебе скажет мой телефон.
Рабочий день начинается с двух ложных вызовов. Опять мучение с понятыми и кое-как выполнив все формальности, мы возвращаемся в дежурку.
Майор вышел из пультовой и подозвал Горелова.
- На ключи. Съезди.
- А там... А..., понятно.
- У тебя два часа свободного времени.
- Ага. Выезжаем. Пошли, молодой.