Незнакомец легко поднялся, подошел к стойке, выбрал на магнитном держателе нож, придирчиво осмотрел лезвие, одобрительно кивнул и принялся деловито и аккуратно нарезать мясо тонкими аппетитными ломтиками.
— Кто я такой — неважно, — сказал он, ловко орудуя ножом. Поскольку перчаток он так и не снял, придерживать мясо ему приходилось вилкой. Впрочем, судя по его манерам, Юрген мог предположить, что незнакомец не стал бы хватать еду руками, даже будучи без перчаток — не так он был воспитан, чтобы игнорировать столовые приборы. — И от вас, Эдуард Максимович, мне ровным счетом ничего не нужно. То есть, пардон, заврался, о маленьком одолжении мне вас все-таки придется попросить.
— Ну, слава богу, — язвительно воскликнул Юрген. — А то я уже начал подозревать, что вы просто так, от нечего делать, залетели ко мне в гости через форточку, как Карлсон к Малышу.
— Показать вам спину? — с улыбкой предложил незнакомец. — Поверьте, там нет даже намека на пропеллер.
— Так что вам надо, не пойму?
— Маринованной черемши у вас нет? А чеснока? Жаль. Кетчуп в качестве приправы никуда не годится, пусть его едят американцы… О! Я вижу хрен. Хрен сгодится, хотя хрен с сухим вином — это… м-да.
— Можно подумать, маринованный чеснок с сухим вином сочетается лучше, — осторожно съязвил Юрген.
Он уже начал понемногу осваиваться и даже почти перестал бояться.
— Маринованный чеснок хорошо сочетается с черным хлебом и холодным мясом, — наставительно сообщил незнакомец. — Как, впрочем, и хрен. А вино — по крайней мере, то, которое вы держите у себя в холодильнике, — в данном случае выступает просто как напиток. Как жидкость, чтобы не есть всухомятку. В винах надо учиться разбираться, Эдуард Максимович. Вы многого достигли, а перспективы перед вами разворачиваются такие, что у меня, признаться, дух захватывает. Так что учитесь разбираться в винах, а то может случиться конфуз.
— Откуда это вам известно — насчет перспектив? — насторожился Юрген. — На моего коллегу вы не похожи.
— Боже сохрани! — мужчина с комическим ужасом воздел кверху руки, в одной из которых поблескивал кухонный нож. — А насчет перспектив мне известно потому, что во многом они зависят от результата нашей с вами беседы.
Отодвинув заметно поскучневшего после этого заявления Юргена твердым плечом, он аккуратно накрыл на стол и откупорил бутылку.
— М-да, — сказал он, понюхав горлышко. — Не помои, конечно, но… А, ладно, сойдет. Давайте бокалы.
Они выпили, не чокаясь. Юрген, мучимый проснувшейся на нервной почве жаждой, выхлебал свой бокал в два огромных глотка, а незнакомец лишь слегка пригубил, заметно при этом поморщившись — видимо, продукция румынских виноделов действительно пришлась ему не по вкусу. Отставив бокал, гость с волчьим аппетитом, но при этом ухитряясь соблюдать все мыслимые правила застольного этикета, набросился на хлеб и мясо. Глядя на него, Юрген вспомнил, что тоже голоден, и, махнув на все рукой, последовал благому примеру.
— Согласитесь, что есть вкуснее всего вечером, после захода солнца, — с набитым ртом, но при этом вполне внятно, вещал гость. — Человеку, ведущему активный образ жизни, обильный ужин просто необходим. Обед можно пропустить. Я, например, никогда не обедаю, потому что после еды, как все простые смертные, соловею и делаюсь ленив, а это при моей работе просто недопустимо. Утром выпиваю чашечку кофе, иногда с бутербродом, обед пропускаю, зато уж вечером, если есть такая возможность, даю себе волю. И, как видите, фигура моя от этого ничуть не пострадала. Вообще, если человек склонен к полноте, ему никакая диета не поможет. Изнуряя себя голодовкой и пытаясь соблюсти придуманный невеждами в белых халатах режим питания, он только расшатает свою нервную систему и испортит желудок. Есть надо не по какому-то там режиму, а по потребности, когда голоден. Вы со мной согласны? Можете не отвечать. Я по лицу вижу, что согласны. Разум ваш может не соглашаться, зато желудок — полностью на моей стороне. Правда ведь?
Юрген неопределенно пожал плечом. Вся эта застольная трепотня была ему до лампочки.