Пахло сажей и горящими покрышками.
Девица смотрела на дорогу, но почувствовав мой взгляд, слегка повернула голову и подмигнула.
На бледную щеку упала тень от густых ресниц, а над ярко накрашенными губами, прямо в уголке, я заметил симпатичную родинку.
Бросив взгляд назад, я не увидел ничего, кроме искр и густых клубов дыма.
Или мои преследователи отстали, или задохнулись: чтобы дышать этой окрошкой из смога, пыли и хлопьев хорошо прожаренной сажи, нужно быть жителем дымных болот Бетельгейзе, обитателем кратера вулкана, или жителем крупного мегаполиса — как я, например.
Знакомиться с девушкой было невозможно из-за рёва двигателя, и я принялся изучать пейзаж.
С высоты второго уровня эстакады открывался отличный вид — если можно так сказать о городе, который пережил две-три ядерные войны, а потом долго тонул под дождём из пепла.
Небо было низкое и синюшное.
Тучи цеплялись за похожие на гробы небоскрёбы, а из прорех сыпался то ли пепел, то ли тлеющие листья.
Судя по тому, что под тучами кружило и дралось великое множество кожистых крылатых тварей, это вполне могли быть и перья.
Дома в городе были словно закопчённые — и это неудивительно, судя по тому, что они используют вместо топлива в своих горящих шайтан-повозках.
Никакой зелени, никаких парков — если не считать чёрных пятен в некоторых местах.
Прямо Ад какой-то, если вы понимаете, что я хочу сказать.
Вдалеке виднелся особенно острый шпиль, вокруг которого кружилось особенно много крылатых тварей, которых птицами нельзя было назвать ни при каких условиях.
Вот что бывает с непослушными городами, которые не хотят мыть руки и чистить зубы перед сном, — пробормотал я себе под нос.
Прямо над нашими головами плыл громадный, как беременный кит, цеппелин.
Брюнетка резко выкрутила руль и мы съехали сначала — на боковое ответвление эстакады, а затем и на обычную трассу.
Стало немного тише.
— Ты что-то говорил? — спросила она, не отрывая взгляда прекрасных глаз от дороги.
— Да вроде нет, — отвернувшись от окна, я принялся разглядывать девушку. Теперь уже не торопясь. Со вкусом и затаённым удовольствием.
Чёрные кудри блестящими кольцами ложились на обнаженные плечи, её кожа по контрасту с ними была настолько белой, что светилась.
Одета девушка была странно.
Точнее, раздета: кроме нижнего белья, чулок и подвязок на ней были лишь красные туфли на высоченной шпильке.
Встретить голую красотку в крутой тачке — мечта любого здравомыслящего подростка, пусть даже ему слегка за двадцать, правильно я говорю?
Причём девушка вела себя так, словно кружевные чёрные трусики и лифчик — последний писк офисной моды.
Я что хочу сказать: по ощущениям, для неё это был самый обычный наряд. Даже не праздничный.
Натурально, я старался не пялится.
Но это было просто невозможно! Сами подумайте... У меня даже глаза заболели — так я устал напрягать мышцы, чтобы отвести взгляд от соблазнительной формы грудей, плоского живота и длинных ног в кружевных чулочках.
В конце концов, потерпев очередное поражение в битве с собственными инстинктами, я решил начать светскую беседу.
— Спасибо, что спасла, — сказал я и тут же закашлялся: дым непривычно резал горло.
Брюнетка протянула руку и похлопала меня по колену.
— Не за что, — сказала она так, словно каждый день спасает незнакомых парней.
— Кстати: зачем ты это сделала?
Не отрывая рук от руля, она легко пожала плечами — отчего грудь под кружевным лифчиком красиво колыхнулась.
— У тебя отличная задница.
— Угм?..
Такого ответа я ожидал меньше всего...
— Я ехала по дороге, увидела, как ты бежишь, подумала: отличная задница у парня. И остановилась. По-моему, всё просто.
— Да, действительно просто.
Я насупился.
Меня сочли симпатичным, и поэтому спасли от преследователей.
Нет, не так. Мою ЗАДНИЦУ сочли симпатичной, и поэтому спасли.
— И... Что дальше? — осторожно спросил я.
— Доедем до ближайшего отеля и займёмся безудержным сексом, — равнодушно, словно сообщает, какое сегодня число, откликнулась брюнетка.
Я моргнул.
А вы о таком когда-нибудь мечтали? Я имею в виду, о том, чтобы прекрасная незнакомка предложила...
Так вот что я вам скажу: наяву это звучит вовсе не так круто, как в мечтах.
С таким лицом она могла бы заваривать чай на кухне. Или выбивать ковры.
— Извини, — я постарался, чтобы голос звучал как можно более оскорблённо. — Я не имею привычки спать с незнакомками.