То же самое можно сказать и об умении проводить различия, ценности говорить истину и любом другом атрибуте и побочном продукте метода. Все они в совокупности формируют сократическую этику, которая делается вездесущей, – это уже не техника, а образ жизни. Не нужно ждать момента, когда вы встретите подходящего собеседника, который согласится на сократическую прожарку: ожидание может затянуться. Вы ведете себя сократически уже тогда, когда со скепсисом отклоняете простые ответы, глубоко продумываете вопросы и помните о своем невежестве. Это отнюдь не скромные цели: по сути, они меняют отношение человека ко всему вокруг. Посмотреть, как все это работает в диалогах, – прекрасный способ ощутить их ценность; но эта ценность для каждого из нас будет являть себя не в аналогичных диалогах, которые мы ведем, в общем-то, редко, – она будет раскрываться в наших подходах к житейским проблемам, демонстрируемых каждый день.
Сократическая этика помогает также разобраться с довольно типичной жизненной ситуацией. Некоторые люди годами бьются над трудными вопросами и никак не могут успокоиться. Временами они с завистью смотрят на тех, кто, как им кажется, нашел правильный ответ гораздо раньше. Не найдя собственного ответа, они ощущают незавершенность, словно прошли путь лишь наполовину или не дописали контрольную. Но для сократического миросозерцания все выглядит по-другому. Неудовлетворенность ответами, которые мы даем себе, есть симптом здравомыслия. Готовность же довольствоваться ими означает уступку своего рода комфорту, всегда обманчивому, каким бы привлекательным и заслуженным он порой ни казался. Сократический образ жизни представляет собой стремление к иному комфорту – с неопределенностью, ошибками и убеждениями, которые всегда остаются лишь предварительными. С этой точки зрения хорошая жизнь не результат, достигаемый победой в борьбе. Хорошая жизнь – это сама борьба.
4
Сократическая функция
В этой главе метод Сократа рассматривается скорее как способ саморефлексии, а не общения с другими. Это существенная перспектива, которую следует учитывать с самого начала, поскольку в ней метод становится доступным всем, а не только специалистам. Похоже, именно так подходил к нему и сам Платон.
Проверка себя. Общеизвестно, что Сократ хотел научить людей думать. Тем не менее некоторые по-прежнему удивляются, когда кто-то описывает метод Сократа как индивидуальную деятельность, а не для двоих. Сам Сократ, однако, говорит нам, что по-философски трактуемая жизнь состоит в том, чтобы «испытывать себя и других»[63]. Таким образом, проверка себя – часть его миссии, и Платон открыто сравнивает мыслительный процесс с общением людей между собой. Это два варианта одного и того же явления.
Теэтет, 189e–190a
СОКРАТ. То ли ты называешь «мыслить», что и я?
ТЕЭТЕТ. А что называешь так ты?
СОКРАТ. Я называю так рассуждение, которое душа ведет сама с собою о том, что она наблюдает. Объясняю тебе это как человек, который сам ничего не знает. Я воображаю, что, мысля, она делает не что иное, как рассуждает, сама себя спрашивая и отвечая, утверждая и отрицая. Когда же она, медленнее или живее уловив что-то, определяет это и более не колеблется, – тогда мы считаем это ее мнением. Так что, по мне, иметь мнение – значит рассуждать, а мнение – это словесное выражение, но без участия голоса и обращенное не к кому-то другому, а к самому себе, молча.
Сравните эту мысль с тем, что говорит Платон в «Софисте» (в этом диалоге Сократ появляется лишь мельком):
Софист, 263e
ЧУЖЕЗЕМЕЦ. Не есть ли мысль и речь одно и то же, за исключением лишь того, что происходящая внутри души беззвучная беседа ее с самой собой и называется у нас мышлением?