Жестко двигаюсь на нем, даже на головокружительных высотах одного из самых сильных оргазмов в моей жизни. Скачу на нем и кончаю еще раз, теперь в сочетании с его низким ворчанием, когда выдаиваю из него освобождение.
Мир расплывается по краям, и нет ничего, кроме меня, его и наших соединенных тел. Напряжение, которое скручивалось внутри в течение нескольких месяцев, исчезает.
На всю гребаную жизнь.
***
Я не знаю, как долго мы сидели там, его член до сих пор во мне, тяжело дышащие, каждый приходя в себя после потрясения наших миров. Мне потребовалось много времени, чтобы вернуться на землю.
Но Кип чертовски быстро помогает спуститься.
— Черт, — бормочет он.
Мой желудок сжимается, и все наслаждение после оргазма притупляется. Он уже жалеет об этом? Это рекорд.
И такого рода вещи подрывают уверенность девушки в себе.
Имею в виду, я думала, что чертовски хороша в сексе, и сложилось впечатление, что это самый горячий секс, который у меня когда-либо был.
Кажется, это нельзя сказать о Кипе.
Я откидываюсь, чтобы рассмотреть его. Несколько секунд назад он выглядел удовлетворенным и чертовски сексуальным. Но теперь его лоб нахмурен, лицо напряжено, а хватка на моих бедрах крепка чуть ли не до синяков.
— Мы не пользовались презервативом, — шипит он.
Я вздыхаю с облегчением. Фух, это не потому, что он считает секс плохим. Это потому, что он думает, что либо оплодотворил меня, либо заразил чем-то.
Только тогда мне приходит в голову, что я никогда не занималась сексом без презерватива. Ни разу с тех пор, как приехала в США.
Никогда нельзя доверять мужчине, когда он говорит, что «чист». И я не хочу герпес.
— Надеюсь, у тебя не было хламидиоза, — огрызаюсь я на него, откидываясь назад и сдерживая стон, потому что он все еще наполовину твердый внутри меня, а я до сих пор чертовски чувствительная.
Мне следует слезть с него, чтобы мы могли продолжить этот разговор без… связи. Но это довольно сложный маневр, и я еще не совсем доверяю своим конечностям.
— Я уверен, что у меня нет гребаного хламидиоза, — рычит он.
— Ну, а я нет, — говорю я, взбешенная тем, что он думает, будто могу заразить его. — У меня нет венерических заболеваний.
— Я не об этом беспокоюсь, — цедит он сквозь зубы.
Мне требуется секунда, чтобы понять, почему он так зол, если его не беспокоит заболевание, передающееся половым путем.
— О, точно, беременность.
Его лицо темнеет.
— Да, гребаная беременность.
Он кажется разозленным. Понастоящему злым. Как будто я какимто обманный путем заставила его трахаться без презерватива, а потом кончить в меня.
Не круто.
— Ты думаешь, даже пьяная и возбужденная, я позволю тебе трахнуть меня без презерватива, если есть шанс, что я буду привязана к тебе всю жизнь? — спрашиваю я его с ядом в голосе.
Кип моргает, его ярость смешана с замешательством.
— Ну, обстоятельства…
— Ты думаешь, твой член действительно настолько волшебный, что я возьму ответственность на всю жизнь ради пары минут удовольствия? — перебиваю его.
Затем в его глазах пляшут огоньки, и он дергает меня вперед, так что угол проникновения меняется. Он больше не наполовину тверд.
Мое дыхание учащается, а тело содрогается от удовольствия.
— Пару минут, а? — спрашивает он, теперь его голос бархатный, без какихлибо шероховатостей.
Я закатываю глаза. Один из способов вывести альфу из себя –намекнуть, что он был не так хорош, как ему казалось.
— Пару хороших минут, — уступаю я, наслаждаясь этим, и не только потому, что его твердый член внутри меня, и я готова ко второму раунду.
Кип лениво приподнимает бедра, насмехаясь надо мной.
— Нам не нужен презерватив, — выдыхаю. — Я об этом позабочусь.
Он перестает двигаться.
— Думаешь, я вчера родился? — спрашивает он. Некоторые черты меняются, но его взгляд все еще дразнящий.
— Ты думаешь, что я попытаюсь заманить тебя в ловушку? —парирую, прижимаясь к нему так, что он издает шипение.
— Может, и нет, — говорит он, сжимая мои бедра, пытаясь удержать меня.
Мне не так-то легко усидеть на ногах, поэтому я сопротивляюсь ему.
— Точно нет, — твердо говорю я, не сводя с него глаз и насаживаясь на его член. — Могу дать тебе обещание, что независимо от того, сколько мы будем этим заниматься, — я скачу на его члене так сильно, как только могу, удовольствие пронзает мой позвоночник, — у нас не будет ничего, кроме множественных оргазмов, — ухмыляюсь, продолжая двигаться, получая эти множественные оргазмы.
Кип не останавливает меня.
***
В конце концов, мы добираемся до дома.
Кип готовит мне еду.