Блять.
Текила развязала мне язык. Хуже того, я не могла держать это в себе. Эта паника, этот страх. Они должны куда-то исчезнуть. И, к сожалению, Кип был ближе всех в момент моей слабости.
— Меня вышвыривают из страны, — прошептала я, прежде чем сделать еще один большой глоток, уставившись на ряд бутылок за стойкой бара.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Кип, его тон больше не был дразнящим.
Я не осмеливалась взглянуть на него.
— Имею в виду, что последние несколько лет я была довольно изобретательна со студенческими визами, со всевозможными лазейками, но австралиец, у которого нет кучи денег или ресурсов, может уклоняться от дяди Сэма1 только до определенного момента.
Мой желудок сжался, вероятно, из-за большого количества текилы в организме и арахиса, пытающегося ее впитать.
И потому что я была чертовски напугана.
— И поскольку я не влюбилась в янки или, по крайней мере, не околдовала его своей киской, чтобы он женился на мне и дал Гринкарту, мне нужно сваливать отсюда через девяносто дней, — закончила я.
Мое сердце не переставало колотиться, заглушая гулкие басы звуковой системы. У меня пересохло во рту от соли на краешке бокала «маргариты».
Именно тогда я взглянула на Кипа. Он больше не смотрел на меня своим знакомым дразнящим, испытующим взглядом. Он выглядел гораздо серьезнее, чем я его видела. Когда-либо.
Это выражение было почти… красивым. Если бы это была подходящая мысль на данном этапе. Но это не так.
— Три месяца, а потом тебя депортируют? — спросил он хриплым и глубоким голосом.
Я кивнула один раз.
— Ага. Опять же, если только я не заставлю мужчину обманом влюбиться в себя или, по крайней мере, пойти ради меня на мошенничество, — усмехнулась я, качая головой.
Конечно, это была шутка. Не из-за всей этой истории с мошенничеством. Это меня не слишком беспокоило. Нет, это больше касалось замужества. Я дала обет никогда больше ни с кем не связывать себя священными узами брака.
От одной мысли об этом у меня кровь стыла в жилах.
На данный момент брак был моим единственным вариантом остаться в стране. А это даже не рассматривалось как вариант.
— Я сделаю это, — сказал Кип. — Женюсь на тебе.
Я вздрогнула от его голоса, забыв, что он все еще сидит рядом со мной. Быстро заморгала, сосредотачиваясь на нем, пытаясь разглядеть ухмылку.
Ее не было.
— Ты издеваешься, — я закатила глаза. — Хорошая шутка.
Мы с Кипом обменивались подколами практически с нашей первой встречи. На этом наше общение заканчивалось. Мы не нравились друг другу. Он мне - потому что был бездушным бабником, а я ему - потому что не хотела с ним трахаться.
Логично, что он пошутил над моей ситуацией.
Придурок.
— Я не издеваюсь над тобой, — ответил он, все еще звуча серьезно. — Я сделаю это. Женюсь на тебе, чтобы ты могла получить свою Гринкарту.
Я покосилась на него. Видимо, опьянела сильнее, чем думала.
— Отвали, — пробормотала я, переключая внимание на свой напиток.
На мой подбородок что-то надавило. Это пальцы Кипа схватили его и повернули мое лицо так, чтобы я снова могла смотреть на него.
Его лицо было ближе к моему, чем раньше. Его глаза сверкнули с силой, которую я не распознала.
Необъяснимо, но моя киска оценила этот жест.
Черт возьми. Я так долго обходилась без секса, что меня начали возбуждать самоуверенные придурки.
— Я не издеваюсь над тобой, — тихо сказал он. — Ты важна для Норы. Роуэн важен для меня. Все, что причиняет боль ей, причиняет
боль и ему. А когда ему больно, он похож на медведя с занозой. Я не хочу изо дня в день находиться рядом с этим сварливым ублюдком.
Я уставилась на него.
— Ты говоришь, что женишься на мне, потому что не хочешь иметь дело с плохим настроением Роуэна? — уточнила я.
— Отчасти, — согласился он. — Кроме того, я уже давно никому не помогал. Определенно ты не очень рада перспективе возвращения домой, — его челюсть сжалась. — На своей шкуре познал, — к счастью, он отпустил меня, и я снова смогла дышать.
Его непринужденная улыбка вернулась, и он взял свое пиво.
— Таково мое предложение, милая. Принимай или нет, — он подмигнул. — Ты знаешь, где меня найти.
Затем этот придурок неторопливо удалился.
— Только через мой труп, — крикнула я ему, когда он уходил.
***
Два дня спустя я оказалась в доме Кипа.
Два гребаных дня.
Вот как долго длилась моя решимость. Именно столько времени я потратила, исчерпывая все остальные возможные варианты. Других вариантов не было. Кроме как вернуться домой.
Что неприемлемо.
У меня два варианта. И тот и другой я обещала себе никогда не делать.