Часть меня хотела, чтобы он сказал мне «да», что это огромная гребаная проблема, и нам не стоило утруждать себя получением этой визы, потому что в любом случае в ней было бы отказано. Это поставило бы передо мной целый ряд новых проблем, но я не знала, как я собираюсь пройти через весь этот процесс. Мои сиськи уже вспотели.
— Нет, — спокойно сказал он. — Это не такая уж большая проблема. Я бы хотел, чтобы вы сейчас собрали как можно больше денег - как я уже сказал, медицинскую страховку, банковские счета, все, что сможете, — он небрежно махнул рукой.
У меня пересохло во рту.
Банковские счета. Медицинская страховка.
О чем я только думала? Что правительство просто обрадуется листку бумаги, выдаст мне Гринкарту, и я смогу продолжать свой веселый путь?
— Что ж, по крайней мере, с одним делом мы разобрались, —сказал Кип таким тоном, словно шел по туннелю. — Я только что закончил покупку дома Фионы. Я добавлю ее в договор сразу после этого.
Я резко повернула голову к Кипу.
— Что? — я взвизгнула.
Он ухмыльнулся мне.
— Я планировал романтический сюрприз, детка, — протянул он.
— Но, учитывая временные ограничения и судебный процесс, мне придется отложить празднование на потом, — еще одно движение бровью, от которого мне захотелось врезать ему по члену.
— Ты купил мой дом? — уточнила я, чувствуя тихий звон в ушах.
Он кивнул, бросив взгляд на адвоката и снова на меня.
— Как я уже сказал, я хотел, чтобы это было сюрпризом. Теперь твой дом принадлежит нам.
— Это твоя собственность, — выдавила я из себя.
Он пожал плечами.
— Но твое имя будет указано в документах.
Этот гребаный ублюдок.
Он купил мой дом. Потому что он, вероятно, знал немного больше меня о том, что требуется для получения визы. И потому что он увидел возможность поиметь меня.
Да, мое имя могло бы быть в документах, но весь контроль был бы у него.
Я схватила его за руку.
— Милый, это такой чудесный сюрприз, — ласково сказала я ему, впиваясь ногтями в кожу его ладони так сильно, как только могла.
Он резко вдохнул, но в его глазах плясали огоньки, губы все еще были приподняты.
— Теперь с этим разобрались, — сказал адвокат, что-то записывая. — Как я уже сказал, мой помощник просмотрит с вами
кучу формуляров, и у вас будет много вопросов. Но были ли вы двое когданибудь женаты раньше?
Я застыла. Опять же, этот вопрос не должен был застать меня врасплох. Это было в порядке вещей. Ничто не было личным. Хотя у меня была безумная идея, что Кипа не будет в комнате, когда мне зададут этот вопрос.
— Да, — сказала я, уставившись на адвоката.
В то же время Кип рядом со мной напрягся и пробормотал: — Ага.
Опять же, я не знала, кто был удивлен больше, я или он.
Мы уставились друг на друга. Выражение его лица было угрюмым, даже мрачноватым. Он был замкнут, та игривая внешность, которую он нацепил на себя ради адвоката, исчезла.
Итак, у нас обоих были секреты.
— Хорошо, что ж, до тех пор, пока оба брака надлежащим образом расторгнуты, это не должно быть проблемой, — сказал адвокат, отвлекая меня от пристального взгляда Кипа.
Я поняла, что все еще держу его руку в своей и отпустила ее.
— Да, надлежащим образом расторгнут, — пробормотала я, думая о том кошмаре, который был. Месяцы, которые потребовались мне, чтобы даже набраться смелости встретиться с адвокатом.
Бесконечные бланки, полицейские отчеты. Страх.
А потом… свобода.
Кип яростно закивал в ответ на заявление адвоката.
Несмотря на необходимость держаться подальше от личной жизни Кипа - насколько это возможно для фальшивой жены, - мне стало очень любопытно узнать о его предыдущей жене. Очевидно, это был тяжелый разрыв. Я подумала, не изменял ли он ей. Его привычка флиртовать могла быть замешана.
Но, возможно, распутство было последствием того, что она ушла от него. Или то, что она ему изменяла.
Гадать было нехорошо.
Глава 2
«Свадьба»
Настоящее время
Кип
— Теперь я объявляю вас мужем и женой. Можете поцеловать невесту.
Эти слова эхом отдаются у меня в ушах всю чертову ночь. И этот поцелуй. Этот гребаный поцелуй.
Фиона, хоть и была пьяна, выглядела шокированной и испуганной перспективой поцелуя на глазах у нашей маленькой аудитории. Мы оба знали, что это произойдет. Мы оба были в здравом уме, когда принимали это решение.
Ну, по крайней мере, я так думаю.
Не могу сказать, что был в здравом уме примерно… пять лет.
Достаточно сказать, что я был трезв, когда принимал это решение. Так мучительно.
Конечно, в тот вечер, когда я сделал предложение о свадьбе, во мне было немного пива, но через несколько дней, размышляя об этом, я понял, что был серьезен. И сделал бы это снова, появись Фиона у моей двери с желанием выйти замуж.
И она действительно появилась.
Выглядела так, словно я приставил пистолет к ее голове.
Такой она почти весь день. Важно шествовала по проходу, словно готовилась к битве, а ее букет был ее оружием. Подбородок был
вызывающе поднят, и она прилагала все усилия, чтобы не смотреть на меня.
Это тоже входило в мои планы.
За исключением того, что я не мог не смотреть на нее. Она отказалась от традиционного белого – как я и ожидал. У нас была далеко не традиционная свадьба, и Фиона была не из тех женщин, которые любят пышные белые платья.
Она пришла в красном. Как бушующее пламя. Ее светлые волосы локонами обрамляли ее нежное лицо, полные губы, пронзительные глаза. Платье облегало каждый изгиб ее тела. И, черт возьми, эти изгибы были впечатляющими. Я провел месяцы, впитывая их, гадая, каково было бы увидеть ее обнаженной, попробовать на вкус ее соски, ее киску. Каково было бы оказаться внутри нее.
В этом и заключалась проблема. Я не тратил много времени на размышления о женщинах, которых трахал. Обычно выделял их в ту ночь, о которой шла речь, заводил с ними ласковые разговоры, приводил домой, трахал и забывал о них еще до того, как они вставали с постели.
Да, она дерзкая опасная австралийка. Конечно, я пытался трахнуть ее, потому что ничего не мог с собой поделать. Но ей это было неинтересно, что пошло на пользу обоим.
Я хорошо заигрывал с ней и притворялся, что думал не о ее лице, когда дрочил, но потом мне пришлось взять и согласиться жениться на ней, черт возьми.
Я пообещал себе, что не буду трахать ее. И самый верный способ сделать это, по моему гребаному извращенному мнению? Жениться на ней.
Ей нужна Грин-карта. Мне нужно, чтобы моя мать перестала мне звонить, а затем и моя сестра, чтобы сказать, как сильно мама беспокоится обо мне. Мне нужно, чтобы мой отец перестал присылать мне гребаные электронные письма о моих «обязанностях», которые
заставляли меня швырять свой компьютер через всю комнату. Мне нужно, чтобы вся моя чертова семья отвязалась от меня.
Этот брак решил для меня проблему. Я делал это не просто по доброте душевной. Да, я видел страх и панику в глазах Фионы той ночью в баре. И я не хочу, чтобы Фиона испытывала этот страх. На самом деле, у меня были мимолетный приступ ярости по отношению к тому, кто, черт возьми, вложил этот страх в ее глаза, и потребность убить их.
Это быстро прошло.
Так и должно было быть.
У меня не было таких сильных чувств, как сейчас.
Не в течение долгого времени.
Эгоистичные причины.
Вот почему я женился на ней. Ничего больше.
— Интересная церемония, — сказал Роуэн, бочком подходя ко мне. Я потягивал виски и наблюдал, как Фиона осушила еще один бокал шампанского, голыми руками взяла кусок нашего свадебного торта и отправила его в рот. Я догадался, что мы не будем заниматься всем этим «разрезанием торта». У нас уже было несколько фотографий, которые мы хотели использовать для адвоката и нашего маленького семейного альбома. Хотя у меня было подозрение, что на всех них Фиона хмурилась.
— Можно и так сказать, — ответил я, все еще наблюдая за ней. —Ты меня знаешь. Я не занимаюсь традиционными вещами.
— Твоя последняя свадьба была довольно традиционной.
Эти слова поразили меня, как пули. Каждая клеточка моего тела напряглась. Я сжала свой бокал с такой силой, что он разбился вдребезги.
Теперь я оторвал взгляд от Фионы – моей жены – и уставился на своего лучшего друга.