— Это номер 0-0-0-1? — протянул администратор, разделяя каждую цифру огромной паузой.
— Да, тот самый. Вот его документация, вбей его в базу — подняв стопку документов, сказала женщина, положив их за стойку.
Администратор лениво разобрал кучку и начал внимательно вбивать буквы одну за другой. Бумажная волокита началась. Компьютер под её столом тихонько жужжал своим вентилятором, а монитор клал на её лицо еле заметный синеватый свет. На её бейджике была написана только должность. Рубашка, рабочие брюки, короткая стрижка и яркая губная помада. Неприметная офисная мышка, которая пытается быть намного красивее, чем она есть на самом деле. Антон таких очень любил.
— Меня зовут Наталья Игоревна. Я буду твоим куратором по реабилитации — поправив очки сказала женщина.
Поманив за собой Антона, она прошла к ступеням, которые располагались слева от столика регистрации. Жилой комплекс был на втором этаже вместе со всеми необходимыми для жизни пустяками. Боковым зрением наш дорогой преступник мог лицезреть множество дверей, которые наверняка были такими же комнатами, в которые его собирались заселять.
Глава 2
«Палата — 14.02»
«14.02». Краткая надпись встретила вполне гостеприимно, не считая, что она была на металлической двери. Наталья Игоревна с небольшим усилием провернула ручку вниз и дверь отворилась. В этом открытии было что-то весьма неприятное. Словно от ледника откололся громадный кусок и рухнул на землю. Небольшая комнатка пять на десять метров обставленная в стиле минимализма. Среди мебели была небольшая тумбочка, односпальная кровать, столик и зеркало с умывальником. Туалет было увидеть довольно проблематично, так как унитаз практически сливался с белоснежными стенами.
Женская фигура нырнула вперёд и взглядом, который обычно пытается втюхать вам что-то не нужное, обратилась к Антону. Его силуэт стоял неподвижно, как бы ни к чему не причастный. Его жадные глазки бегали сперва по полу, потом через стены к потолку. Это конечно не было номером пятизвёздочного отеля, но поуютнее тюремной камеры здесь было однозначно. Сделав полный уверенности шаг Антон переступил через невысокий порожек и вновь начал оглядываться. Судя по его выражению лица, ему тут очень нравилось. Разве что, цвет как-то смущал.
— Вот твоя новая… Как вы там говорите? Хата? — она вдумчиво подняла глаза — Ну в общем, ты меня понял. Для жизни тут есть всё необходимое. Еду будут приносить через заслон. Раз в три дня я буду приходить к тебе сама. Но только после сеансов. Я очень надеюсь, что ты нейтрально относишься к громким звукам и вспышкам. Это будет часто тебя настигать. Так… — её лицо вновь окунулось в раздумья и тут что-то вспыхнуло — Ах, да! Точно! Своё эмоциональное состояние можешь записывать вон в тот блокнот.
Её рука аккуратно поднялась и обвернувшись через правое плечо она показала на тумбочку. Там лежал какой-то зелёненький прямоугольник. Он был чертовски маленьким и было ощущение, что принесли его чисто для галочки. В остальном никаких развлечений кроме блокнота не предвиделось. Антону показалось, что единственное, чем его тут будут кдиалчть, так это прогулками по парку. Он, не скрывая своей досады, вздохнул и пройдя чуть вперёд Натальи присел на край кровати.
— Поверь, Антон. Тут ты в полной безопасности — Наталья как-то лукаво улыбнулась — жди меня через пару денёчков. И запомни, главное вести себя спокойно, договорились? — стоя уже в дверях, сказала она, глядя ему в глаза.
Антон что-то буркнул себе под нос, но ей этого вполне хватило. Дверь монотонно двинулась на своё место, после чего громко захлопнулась. По комнате даже пробежало небольшое эхо. Теперь преступник был отдан сам себе на попечение. Потолки оказались весьма высокими и Антон их очень внимательно сверлил взглядом. Он понимал в своей угловатой голове, что с одной клетки его просто перекинули в другую, однако, тут он себя чувствовал комнатной собачкой, а не какой-то уличной дворнягой.
Он наверняка мог выбрать любую дорогу, которая ему только взбредёт в голову. Его прошлое давало ему множество возможностей, которые были для многих из нас намного привлекательнее, чем быть убийцей. Хотя, выбор он сделал. И насколько он был правильный знает только человек его сделавший. Может у него была своя романтика на этот счёт. Какое-то нездоровое влечение к человеческим телам. Может он был чем-то весьма обижен в этой жизни? Только одно могло дать на это ответ. И на ваше удивление, это был рассудок Антона.