Впереди виднелся длинный коридор с искорёженными остовами железных вешалок по бокам – здесь когда-то находился гардероб. Вдалеке, в пробивающемся с улицы слабом свете гаснущего дня, вырисовывались белые мраморные ступени уходящей вверх широкой лестницы. До потолка было чуть ли не пятнадцать метров, и примерно посередине можно было различить кованую ограду галерей второго этажа. В холле стояла хрупкая тишина, гулко отзывавшаяся на каждый шаг.
Стены холла поросли чуть шевелящимся, словно дышащим, мхом, а с потолка свисали доходящие почти до земли странные лианоподобные растения в руку толщиной. Их стебли отсвечивали жирным блеском в лучах фонарей и были покрыты крупными уродливыми цветами, источавшими удушливый, кружащий голову аромат, настолько плотный, что его отголоски пробивались сквозь фильтры противогаза. Цветы тоже еле заметно покачивались, и Артём не взялся бы определить, движет ли ими ветер, влетающий сквозь разбитые окна второго этажа, или они перемещаются по своей воле.
- Что это? – тронув лиану рукой, спросил Артём у Десятого.
- Озеленение... – процедил тот. – Комнатные растения после облучения, вот что. Вьюнки. Доразводились, ботаники...
Ступая шаг за шагом за Мельником, они дошли до лестницы и под прикрытием Десятого начали подниматься, прижимаясь к левой стене. Идущий первым сталкер не спускал глаз с видневшегося впереди чёрного квадрата входа в другие помещения, остальные лучами своих фонарей облизывали мраморные стены и изъеденный ржавым мхом потолок.
Широкая мраморная лестница, на которой они стояли, вела на второй этаж вестибюля. Перекрытий над ней не было, и за счёт этого оба этажа вестибюля сливались в одно единое огромное пространство. Второй уровень вестибюля имел форму буквы П – в центре был проём, из которого поднималась лестница, а по краям располагались площадки с деревянными шкафчиками. Большая часть их была сожжена или сгнила, но некоторые выглядели так, словно люди пользовались ими ещё вчера. В каждом из них были сделаны сотни маленьких выдвижных ящиков.
- Картотека, - с благоговением оглядываясь вокруг, пояснил тихонько Данила. – На этих ящичках можно гадать. Посвящённые умеют. После ритуала нужно вслепую выбрать один из шкафов, потом наугад вытянуть ящик, и взять любую карточку. Если ритуал был проведён правильно, то название книги предскажет тебе будущее, предостережёт, или напророчит удачу.
На секунду Артёму захотелось подойти к ближайшему шкафчику и узнать, в какое отделение этой картотеки судеб его занесли. Но его внимание отвлекла гигантская паутина, растянутая на несколько метров у разбитого окна в дальнем углу. В тонких, но видимо, необычайно прочных волокнах застряла внушительных размеров птица, которая была ещё до сих пор жива и слабо подёргивалась. Того, кто сплёл эту чудовищную сеть, Артём, к своему облегчению, не обнаружил. Кроме них, в просторном вестибюле не было вообще ни души.
Мельник дал им знак остановиться.
- Теперь прислушайся, - обратился он к Артёму. – Слушай не то, что снаружи... Попытайся услышать то, что звучит у тебя внутри, в голове. Книга должна позвать тебя. Старейшины браминов думают, что она, скорее всего, находится на одном из ярусов Главного книгохранилища. Но фолиант может быть где угодно – в одном из читальных залов, на забытой библиотекарской тележке в коридоре, в столике смотрительницы... Поэтому, до того, как мы попытаемся пробраться в хранилище, постарайся уловить её голос здесь. Закрой глаза. Расслабься.
Артём зажмурился и стал напряжённо вслушиваться. В полной темноте тишина распадалась на десятки крошечных шумов – скрип деревянных полок, гуляющие по коридорам сквозняки, неясные шорохи, доносящееся с улицы завывание, долетающий из читальных залов звук, похожий на старческий кашель... Но ничего, похожего на зов, на голос, Артёму услышать не удалось. Он стоял так, замерев, пять, десять минут, тщетно задерживая дыхание, которое могло бы помешать ему вычленить из мешанины звуков, шедшими от мёртвых книг, голос, который подавала книга живая...
- Нет, - виновато покачал он головой, наконец открыв глаза. – Ничего нет.
Мельник ничего не сказал, промолчал и Данила, но Артёму удалось перехватить его разочарованный взгляд, который говорил сам за себя.
- Может быть, её здесь действительно нет. Значит, пойдём в книгохранилище. Скажем так, попытаемся туда попасть, - после минутной паузы решил сталкер и дал знак следовать за ним.
Он шагнул вперёд, в широкий дверной проём, в котором из двух створок на петлях оставалась только одна - обугленная по краям и изрисованная непонятными символами. За ним начиналась небольшая круглая комната с шестиметровым потолком и четырьмя выходами. Десятый прошёл вслед за ним, а Данила, пользуясь тем, что они его не видят, шагнул к ближайшему уцелевшему шкафу, и, потянув один из ящичков, вытащил из него карточку и пробежал по ней глазами, а потом, недоумённо скривившись, сунул её в нагрудный карман. Поняв, что Артём всё видел, он заговорщически прижал палец к губам и поспешил за сталкерами.
Стены круглой комнаты были тоже покрыты рисунками и надписями, а в углу стоял продавленный диван с изрезанной дермантиновой обивкой. В одном из четырёх проходов на полу лежал опрокинутый книжный стенд, из которого выпали несколько брошюр.
- Ни к чему не прикасаться! – предостерёг их Мельник.
Десятый опустился на диван, скрипнув пружинами. Данила последовал его примеру. Артём, как зачарованный, уставился на раскиданные по полу книги.
- Их никто не трогает... - пробормотал он. – У нас на станции библиотеку приходится крысиным ядом обрабатывать, иначе бы они всё съели... Здесь что, крыс нет? – спросил он, снова вспоминая слова Бурбона, что беспокоиться надо не тогда, когда крысы кишат вокруг, а когда их нет совсем.