- Да ладно, браток, что ты заладил, нам даже и не на твою Смоленскую, так, мимо идём, - убеждал дозорного один из торговцев, долговязый усатый человек в кургузом ватнике.
- Шмотки тут у нас, да вот, сами гляньте, мы это, в Полисе торговать будем, - поддакивал ему другой челнок, коренастый и заросший щетиной до самых глаз.
- Какой тебе от нас вред, польза только, вот, смотри, джинсы совсем как новые, твой размер, наверное, фирменные, за так отдам, - перехватывал инициативу третий.
Караульный молча качал головой, перекрывая рукой проход. Он почти ничего не отвечал, но как только один из челноков, приняв его молчание за согласие, попробовал шагнуть вперёд, оба дозорных почти синхронно щёлкнули затворами своих автоматов. Мельник и Артём стояли в пяти шагах за их спинами, и хотя сталкер и опустил своё оружие, в его позе сквозило напряжение.
- Стоять! Даю пять секунд, чтобы развернуться и уйти. Станция режимная, сюда никого не пускают. Пять... четыре... – начал считать один из дозорных.
- Ну конечно, как нам теперь туда, через Кольцо опять? – возмутился было один из челноков, но другой, обречённо покачав головой, потянул его за рукав, торговцы подобрали с земли тюки и потащились обратно.
Выждав минуту, сталкер дал Артёму знак, и они зашагали на Киевскую вслед за челноками. Когда они проходили мимо караульных, один из них молча кивнул Мельнику и приложил два пальца к виску, словно отдавая честь.
- Режимная станция? – спросил Артём у сталкера, когда они отошли от кордона на несколько сотен метров. – Что это значит?
- Вернись, спроси, - отрезал тот, начисто отбивая у Артёма желание расспрашивать дальше.
Хотя они и старались держаться подальше от ушедших вперёд челноков, звуки их голосов становились всё ближе, а потом вдруг оборвались. Но не прошли они и двух десятков шагов, как в лицо им ударил луч света.
- Эй, кто там? Чего надо? – нервно крикнул кто-то, и Артём узнал голос одного из торговцев, которых завернула с полпути выставленная перед Смоленской охрана.
- Спокойно. Дайте пройти, вас не тронем. На Киевскую идём, - негромко, но очень отчётливо ответил сталкер.
- Проходите, вперёд вас пропускаем. Нечего в затылок дышать, - посовещавшись, предложили из темноты.
Мельник недовольно пожал плечами и неторопливо двинулся вперёд. Метров через пятьдесят их действительно ждали те трое челноков. При приближении Артёма и Мельника торговцы вежливо опустили стволы в пол, расступились и дали им пройти. Сталкер как ни в чём не бывало зашагал дальше, но Артём немедленно отметил, что поступь его изменилась: теперь он шёл неслышно, словно боясь заглушить топотом сапог раздающиеся за спиной звуки. И хотя челноки немедленно последовали за ними, Мельник ни разу на них не оглянулся. Артём пытался побороть в себе желание обернуться довольно долго, минуты три, потом всё-таки посмотрел назад.
- Эй! – послышался оттуда напряжённый голос, - погодите там!
Сталкер остановился. Артём начал недоумевать, отчего тот так послушно выполняет все требования каких-то мелких торговцев.
- Это они так из-за Киевской лютуют, или потому что Полис охраняют? – нагнав их, спросил один из челноков.
- Из-за Киевской, понятное дело, - немедленно отозвался Мельник, и Артём почувствовал укол ревности: ему-то сталкер не хотел ничего рассказывать.
- Да уж, это-то понять можно. На Киевской теперь страшно становится. Ну, ничего. Скоро этим чистюлям из вашего караула придётся жарко. Вот как Ганза пускать перестанет, с Киевской все к вам побегут. Сам понимаешь, когда такое творится, кто же на станции жить останется? Лучше уж под пули... – обращаясь то ли к сталкеру, то ли к самому себе, бурчал долговязый челнок.
- Сам-то небось под пули кинулся? Тоже мне, матросов нашёлся! – ехидно хмыкнул другой.
- Ну так пока ещё и не припекло, - отозвался долговязый.
- Да что там происходит-то? – не сдержался Артём.
Сразу двое челноков оглянулись на него так, словно он задал глупый вопрос, ответ на который знал каждый ребёнок. Сталкер хранил молчание. Некоторое время молчали и торговцы, так что некоторое время они шагали в полной тишине. От этого ли, или, может, потому что затягивающееся молчание становилось жутковатым, Артёму вдруг расхотелось слушать объяснения. И когда он решил уже было махнуть на них рукой, долговязый наконец нехотя проговорил:
- Туннели к Парку Победы там, вот что...
Услышав название станции, двое его спутников как-то съёжились, и Артёму почудилось на секунду, что налетел порыв промозглого туннельного сквозняка, а стены туннеля сжались. Даже Мельник повёл плечами, будто бы пытаясь согреться. Артём, кажется, никогда не слышал ничего плохого про Парк Победы, и даже не мог припомнить ни одной байки, связанной с этой станцией. Так отчего же при звуке её названия ему вдруг стало так неуютно?
- Что, хуже становится? – спросил тяжело сталкер.
- Да мы-то что знаем? Мы люди случайные. Так, мимо проходим иногда. Оставаться там, сами понимаете... – неопределённо промямлил бородатый.
- Люди пропадают, - шёпотом сообщил коренастый челнок. – Многие боятся, бегут. Тут уже и не разобрать – кто исчез, а кто сам сбежал, а остальным от этого ещё страшней.
- Всё туннели эти проклятые, - сплюнул на землю долговязый.
- Так завалены же туннели, - не то спросил, не то возразил Мельник.
- Они уже сто лет как завалены, и что с того? Да если ты местный, лучше нас знать должен! Там все знают, что страх весь из туннелей идёт, будь они хоть трижды взорваны и перегорожены. Да это любой своей шкурой чувствует, как туда нос покажет, вон даже и Сергеич, - долговязый указал на своего бородатого спутника.