- Я знаю, - спокойно сказал Дрон. – Я учусь у жреца, он мне показывает. На карте много ходов нет. Великий червь делал новые ходы, а на карте нет. Даже тут, у нас дома есть новые ходы - священные, а на карте нет. Люди машин делают карты, думают, ходы копают они. Глупые, гордые. Ничего не знают. За это Великий червь их наказывает.
- За что наказывает? – не понял Артём.
- За гор... гор-ды-ну, - тщательно выговорил дикарь.
- За гордыню, - подтвердил голос жреца.
- Великий червь сотворил человека последним, и был человек самым любимым детищем его. Ибо другим не дал разума, а человеку дал. Знал он, что разум – опасная игрушка и потому наказал: живи в мире с собой, в мире с землёй, в мире с жизнью и всеми тварями, и почитай меня. После этого ушёл Великий червь в самые недра Земли, но перед этим сказал: настанет день, и вернусь. Делай так, как если бы я был рядом. И люди послушались своего создателя и жили в мире с землёй, которую он создал, и в мире друг с другом, и в мире с другими тварями, и почитали Великого червя. И у них родились дети, и у их детей родились дети, и от отца к сыну, от матери к дочери передавали они желание Великого червя. Но умерли те, кто своими ушами слушал наказ его, и умерли их дети, и сменилось много поколений, а Великий червь всё не возвращался. И тогда один за другим перестали люди соблюдать его заветы и делать, как он хотел. И появились те, кто сказал: Великого червя не было никогда, и нет сейчас. И другие ждали, что Великий червь вернётся и покарает их. Спалит их светом своих глаз, пожрёт их тела, и обвалит ходы, где они живут. Но Великий червь не возвращался, и только плакал о людях. И слёзы его поднимались из глубины, и подтапливали верхние ходы. И тогда те, кто отказался от своего создателя, сказали: нас никто не сотворил, мы были всегда. Прекрасен и могуч человек, не может он быть сотворён земляным червём! И сказали: вся земля наша, и была наша, и будет, и ходы в ней сделал не Великий червь, а мы и предки наши. И зажгли огонь, и стали убивать созданий, которых создал Великий червь, говоря: вот, вся жизнь, что вокруг, наша, и здесь, только чтобы утолить наш голод. И создали машины, чтобы убивать быстрее, чтобы сеять смерть, чтобы рушить жизнь, созданную Великим червём, и подчинить его мир себе. Но и тогда не поднялся он из дремучих глубин, куда ушёл. И засмеялись они, и стали дальше делать против того, что говорил он. И решили, чтобы унизить его, построить такие машины, которые повторяли бы обличие его. И создали они такие машины, и зашли в их нутро, и засмеялись: вот, сказали, теперь можем сами управлять Великим червём, и не одним, а десятками. И бьёт свет из их очей, и гремит гром, когда ползут, и люди выходят из чрева его. Создали мы Червя, а не Червь нас. Но и этого не хватило им. Росла ненависть в сердце их. Решили они сделать так, чтобы разрушить саму землю, где жили. И создали тысячи машин разных: исторгающих пламя, и плюющих железом, и рвущих землю на части. И стали уничтожать землю, и всё живое, что было в ней. И тогда не выдержал Великий червь, и проклял их: отнял у них самый ценный дар свой – разум. Овладело ими безумие, обратили они свои машины друг против друга, и стали убивать один другого. И уже не помнили, зачем делают то, что делают, но не могли остановиться. Так покарал Великий червь человека за гордыню.
- Но не всех? – спросил детский голос.
- Нет. Были те, кто всегда помнил о Великом черве и почитал его. Отреклись от машин и света, и жили в мире с землёй. Они спаслись, и Великий червь не забыл им верность их, и сохранил им разум их, и обещал отдать им весь мир, когда враги его падут. И будет так.
- И будет так, - хором повторили дикарь и ребёнок.
- Олег? – услышав в детском голоске что-то знакомое, позвал Артём.
Ребёнок ничего не ответил.
- И по сей день враги Великого червя живут в прорытых им ходах, потому что больше негде им укрыться, но продолжают боготворить не его, а свои машины. Терпение Великого червя огромно, и хватило его на долгие века человеческих бесчинств. Но и оно не бесконечно. Предсказано, что когда нанесёт он последний удар по тёмному сердцу страны врагов, их воля будет сломлена, а мир достанется добрым людям. Предсказано, что пробьёт час, и призовёт Великий червь на помощь реки, и землю, и воздух. И просядет толща земная, и ринутся потоки бурлящие, и будет тёмное сердце врага низвергнуто в небытие. И тогда наконец восторжествует праведный, и будет счастье доброму, и жизнь без болезни, и грибов без конца, и всякий скот в изобилии.
Загорелся огонёк. Артёму кое-как удалось опереться спиной о стену и сейчас ему не надо больше было мучительно выгибаться, чтобы удерживать в поле зрения людей по ту сторону решётки.
На полу посреди комнаты, спиной к нему, сидел по-турецки маленький мальчик. Над ним возвышалась иссохшая фигура жреца, освещённая пламенем зажигалки в его руке. Дикарь с плевательной трубкой в руках стоял рядом, прислонившись к дверному косяку. Все глаза были устремлены на старика, который только что закончил своё повествование.
Артём с трудом повернул голову и глянул на Антона, застывшего в той судорожной позе, в которой его настигла парализующая игла. Он уставился в потолок и не мог сейчас видеть своего сына, но наверняка всё слышал.
- Встань, сынок, и посмотри на этих людей, - сказал жрец.
Мальчик тут же вскочил на ноги и обернулся к Артёму лицом. Это был Олег.
- Подойди к ним ближе. Узнаёшь ли ты кого-нибудь из них? – спросил старик.
- Да, - утвердительно кивнул мальчик, исподлобья глядя на Артёма. – Это мой папа, а с этим дядей мы вместе слышали ваши песенки. Через трубы.
- Твой папа и его друг - плохие люди. Они использовали машины и хотели унизить Великого червя. Они – враги Великого червя. Помнишь, ты рассказал мне и дяде Вартану, что делал твой папа, когда плохие люди решили разрушить мир?
- Да, - ещё раз кивнул Олег.
- Скажи нам это ещё раз, - старик переложил зажигалку в другую руку.