Маяковский бункер прозвали зоной трёх торговцев, потому что в первый десяток лет, когда совершались первые вылазки наверх, эти же сразу шли на рынки, что были неподалёку от убежища. Все продукты и товары шли под землю и, в конце концов, дошло до того, что всем вещам, принесенным сверху, уже не хватало места, и был организован общий рынок для всех, кто только надумает прийти за товаром. Там закупали и оружие, еду и вещи. Но после последней атаки квартирантов, на Маяковской был устроен военный пропуск, то есть у всех, кто хотел бы попасть внутрь, он должен предъявить либо пропуск, либо свою физиономию в стекло на двери. Да, после атаки было принято усовершенствовать дверь и старую сняли с петель для модернизации. Два дня огромный блокпост находился возле открытого входа без двери. Любого, кто проходил внутрь, встречали сначала дулом пулемета, а уже потом вопросами. Но усовершенствовав дверь, стало как-то поспокойнее.
Потому-то квартирантов так и не удавалось заметить по голосу, а вот по роже их вычислить куда легче. Ведь черная морда с несколькими выпученными в районе лба глазами, большие сильные лапы, ноги, вывернутые задом вперед и загибались за коленом, и черная шерсть, которой покрыто все тело, были самыми приметными для человеческого глаза. Однако голос их говорил об обратном. В голове складывалось совсем другое впечатление о том, кого слышишь из-за двери или из-за угла, ведь им удавалось копировать голоса абсолютно всех, кого удавалось услышать.
Этим и занимался клан Штурма, который собирал отряды для борьбы с этими тварями. Иван до сих пор хорошо помнил свою первую операцию в одной из девятиэтажек возле бункера. В тот день они брали седьмой этаж.
*****
- Семен, прикрой с лестницы, Миха смотри за восьмым, как они повалят, скажешь, а ты Ваня, за мной.
Командир готов был взорваться от восторга, ведь это был уже седьмой этаж, и всего за день удалось захватить больше половины здания. Но было бы глупо закончить операцию в самом конце, когда осталось совсем ничего.
- Сём, дай свой фонарь, мой почти сдох – протянув руку, попросил Иван.
- Держи транжира – усмехнулся Семен.
Иван отчетливо помнил, что квартиранты боятся света, потому операция и была устроена днем, чтобы риск опасности был минимален. Однако бой уже шел давно, и день подходил к вечеру.
- Товарищ командир, а мы успеем до ночи взять эту «девятку»?
- Не ссы ,Ванюха, все успеем – похлопал его по плечу командир
Но тут даже и смотреть не стоило на командира, его и так выдавало дрожание в голосе от испуга за свою жизнь и боязни провала операции, когда та уже почти выполнена.
- Тем более семь, это счастливое число! – крикнул с лестницы сверху Миха.
Вошли на этаж, и сразу появилось нехорошее чувство, потому что везде были разбросаны вещи, на то и сам признак присутствия мутантов. Ведь в поисках еды эти твари были готовы съесть даже обычные предметы как коврик из прихожей в одной из квартир или старую подушку, что мирно лежала на кровати, а разбросанные в коридоре вещи и были свидетельством того, что ничего съестного они так и не нашли. Однако это и не означало того, что квартирантов тут не могло быть. Потому что Иван так уже подумал на третьем этаже, когда их группа была на два человека больше. «Эх, Васян, эх Глеб» – подумал про себя Иван.
- Ваня, бери правую сторону, а я налево – шепнул командир.
- Опять налево пошел, все жене расскажу – усмехнулся Иван.
- Вали уже, шут!
Разбежавшись по сторонам, Иван снял с предохранителя, передернул затвор, и начал обследовать комнаты. Конечно, не все квартиры были открыты и тем лучше. Ведь если дверь была заперта наглухо, то это означало, что квартирант еще не был в этом помещении. Однако двери, которые проходил Иван, были зачастую распахнутыми. Нацелив луч фонаря на цевье автомата, он вошел в одну из квартир. Все происходило так же, как и на уже пройденных шести этажах.
Обустроенная квартира, выцветшие обои, раздолбанная мебель, уже здесь хозяйничавших тварей. Битая люстра на полу, содранный со стены ковер, и тянущий из разбитого окна сквозняк. Удивляло, что эта высотка сохранилась до восьмого этажа, ведь девятый уже был снесен ударной волной после удара боеголовки на город. И соседняя девятиэтажка не могла этим похвалиться, потому что та была сбита до самого шестого этажа и показывала наружу всеми внутренностями, как куски бетона и ржавых арматурин. А эту девятку ровным счетом спасла её соседка, так как она приняла удар на себя.