дрогнул, выдергивая руку из куртки с двумя зажатыми в ней магазинами. Спешно спрятав их в карманы толстовки, он почувствовал, как кто-то дернул его за плечо, грубо развернув на сто восемьдесят градусов. - Я? Ну это... ворую, а что? - парень кивнул на порезанную куртку. И как бы беззаботно он это не произнес, сердце сжималось от страха. Страха перед неизвестностью... - А, ну понятно тогда... Э, мужик, тут я к тебе крысу привел, - поймавший его мужчина цепко ухватился за запястье паренька, таща упирающегося подростка к жертве. - Егор, ходу! Взбрыкнув, Макс скинул с себя крепкие мужские руки. Резво рванув с места, он, грубо расталкивая прохожих, понесся вдоль прилавков. - Не, я не с ним. Случайность... Правда... - Егор, пятясь назад, резко нырнул под торговый стеллаж. Усиленно работая руками и ногами, он спешно полз под прилавком. Недолго. Несколько пар рук с силой выдернули паренька из укрытия, едва не разбив ему голову о торчащий из земли обломок бетонной плиты. - Да не трепыхайся ты, сволочь! А то мы тебя тут урезоним сразу! - Егора подняли на ноги. Бегло осмотревшись, он увидел немало скопившегося вокруг народа. Смотрели все враждебно, озлобленно, словно перед ними была какая-то тварь, нежели человек. Загнанно озираясь, парень не мог и предположить, что ожидало его дальше. Оставалось дождаться жертвы, которая уже пробилась через плотное кольцо людей, подходя ближе. - Вот как ты сапоги чистишь... Где две обоймы, придурок? - отвесив сильную оплеуху, мужчина грузно навис над парнем. - Сам ты придурок... А хрен знает. Я ж тебе сапоги чистил и все время был на виду, - страх и безысходность вскипали в груди, сжимали легкие, пронзали сердце. Егор посмотрел ему в глаза, но увидел там лишь холод... а как же человечность? Где же она? Почему такой же холод он видит у всех тех, кто его окружает? Где же люди? Почему они не понимают, что это безысходность, а не что-то иное? Почему в глазах этих тварей не зажжется искорка сожаления? Сострадания? Они просто забыли, что это такое... - Народ, разойдитесь уже по делам - вор прибыл, пришел огребать люлей, - пробившись через толпу, Макс без всякой спешки подошел к Егору, протягивая ему два украденных рожка. - Забери и вали отсюда в темпе, бро... Он уйдет, - парень с нескрываемым вызовом посмотрел на мужчину. Банальный фанатизм... Или нет? Настоящая жизнь, не та, что в фильмах и книгах, уже давно позабыла о героях и самопожертвовании - этому попросту не нашлось места. Человек живет для кого-то, в основном для себя, а жертвовать своим телом и душой - это давно не в моде. Смерть - это все. Game over. Жизнь окончена. И рисковать ею налево и направо - крайне глупо. Однако нередки исключения. Порой, самопожертвование - единственный выход. Без украденного Егору и Максу не выжить - снова голод, снова нищета и слезы. Приходилось рисковать собой, чтобы в дальнейшем прожить хотя бы пару недель нормальной сытой жизнью. - С патронами? Не, паря, ты слишком много хочешь... Пацанов хватайте. Руки им, что ли, отрубить, чтобы неповадно было? Ха, будут потом с обрубками за пулеметами дежурить... - Он уйдет! - Макс дернул из-за пояса ПМ, взводя курок. - Пацан... ты же не выстрелишь ведь. Патроны отжать - можешь, а убить - нет. Слаб ты еще, шкет, чтобы человека жизни лишать... - Да ну? Раздался выстрел. Короткая пистолетная гильза упала к ногам стрелка, а вместе с ней и мертвое тело с аккуратной, почти не кровоточащей дырочкой в груди. Шестьдесят патронов - не заоблачное богатство, но человеческая жизнь иногда стоит гораздо меньше двух автоматных рожков... *** Тараня остовы снегоочистительным ножом, черный бронированный вездеход мчался по дороге. Четыре массивных шипованных колеса уверенно проходили через выбоины и строительный мусор. В монолитных стенах с трудом были различимы очертания бойниц и двух передних дверей. Пассажирская половина лобового стекла закрыта толстой многослойной броней, а водительская - стальной мелкоячеистой сеткой и редким, крайне ценным бронированным стеклом. На крыше - громоздкая полусфера с едва выглядывающим пулеметным стволом. Вездеход был настоящей крепостью - неприступной, способной достойно принять бой и одержать в нем победу. Такими же были и те, кто сидел внутри аспидно-черного монстра. Их было трое. Все облачены в черное. Скрывающие лица балаклавы, поднятые забрала бронешлемов, одетая поверх громоздких бронежилетов разгрузка полна боеприпасов. Монотонный прямоугольный рельеф кевларовых пластин, покрывающий собою всю поверхность кожаных курток. Разгрузочные ремни, подсумки на бедрах, различные чехлы, тубусы, пистолетные кобуры, ножны. Черные джинсы, обжатые стальными щитками и наколенниками. На ногах - армейские берцы. Защищающие ладони кевларовые перчатки наводили ужас всем тем, кто решался сразиться с Крестоносцем врукопашную - на месте костяшек находились толстые металлические шипы, способные при достаточно сильном ударе пробить череп человека. - Буря близится, - сидевший на пассажирском сидении боец, аккуратно снял прицел со своего «Винтореза», убирая его в чехол на разгрузочном жилете. С готовностью взяв винтовку, он слегка приоткрыл бронированную форточку-бойницу, выглядывая наружу. Буран крепчал. Снежная пелена надежно скрывала опасности, что изрядно настораживало. - Через часа два вообще ничего видно не будет. Поскорей бы назад, в Крепость, - водитель гнал вездеход по разбитой дороге, при этом не особо церемонясь с автомобильными остовами. Мощный снегоочистительный нож без труда срывал их с места, переворачивал, швырял к обочине. Из-за внушительной массы и стараний механиков, машину практически не подбрасывало на колдобинах, не мешая пристроившему на полуметровой площадке бойцу с увлечением рассматривать потрепанную фотографию. Постамент представлял собой вращающуюся платформу для пулеметчика, на которую был установлен массивный цинковый короб с тянувшейся к потолку пулеметной лентой. Она, пройдя через вырез в люке, питала закрепленный на крыше ПКМ. - Готовься, Никит. Смотри только по нам не попади, мы поблизости будем, подстрахуем если что, - боец убрал в подсумок старую фотокарточку со странной надписью: «I Love баскетбол»... - Подъезжаем, - водитель, с готовностью опустив забрало бронешлема, включил встроенную радиогарнитуру. Щелкнув тумблерами, он зажег мощные прожекторы, установленные на крыше и башне вездехода. Было еще достаточно светло, чтобы нуждаться в фарах, однако яркий свет мог ослепить тварей, делая из них на какое-то время безобидных зверюшек. - Приготовились. Рации включить, оружие проверить... Уроем их, - пулеметчик опустил забрало, взбираясь на постамент. Потянув на себя запорный вентиль, он отворил люк, по пояс оказываясь в бронированной полусфере. С силой толкнув вперед массивную бандуру ПКМа, Крестоносец задрал вверх пулестойкий щиток над пулеметом. Подготавливаясь к бою, боец не обращал внимания на крепчающую пургу. Доведенные до автоматизма движения подключили управление башней, питание пулемета, открыли стальные шторки, закрывающие обзорные стекла. Несколько секунд, и ПКМ был готов к бою. Правая ладонь сжимала рукоять пулемета: указательный палец на курке, большой - на кнопке подачи боезапаса; левая рука лежит на рычаге управления башней. - Дим, за поворотом сразу враг... готовься, - водитель, напоследок сверившись с картой, пробормотал в микрофон наставление для засевшего за пулеметом командира. Свет мощных фар свободно прорезал густеющее снежное полотно. Сквозь порывистый ветер и рев мотора все четче и четче стал пробираться вой мутантов, длинные пулеметные и автоматные очереди. Крестоносцы были в сотне метров от жуткой бойни. Через несколько секунд случится еще одна война, в которой нельзя запросить переговоров и сдаться на милость победителя... Никита - так звали сидевшего на пассажирском сидении бойца. Прост собой, прост душой, прост так же, как и его прозвище - Ник. Быть тройняшками - неимоверно круто. Как и он, так и его братья, ехавшие сейчас с ним, были с этим полностью согласны. Дима Лютый - пулеметчик; Макс Леброн - водитель; Никита Ник - снайпер. Поодиночке они никто, но если вместе, то уже никакой кевлар не убережет врага. Недаром Троянцы постоянно на передовой. Первыми льют чужую кровь, первыми уклоняются от пуль и когтей... Пробившись через затор на дороге, вездеход свернул на первом же перекрестке... «Урал» на глазах у Крестоносцев превращался в груду лома. Мутанты все же брали свое. Изорванный кузов, пробитые колеса, разбросанный по улице товар оружейника. Десятки тварей, мечущихся около убитого исполина, были свирепы и злы; казалось, укрывшимся в грузовике людям уже не помочь... Пулеметная очередь вырвалась из кузова «Урала». Пули, свободно проходя через разорванные стальные стены, вгрызались в туши штурмующих тварей. Отрывая конечности, дробя кости, разбивая черепные коробки, они заставляли мутантов в невиданном пируэте срываться на землю. - Как в школьной столовой... - динамики искажали голос пулеметчика, делали его механическим, бездушным. Что ж, возможно, это к лучшему. Пусть сидевшие внутри братья не знают, какие эмоции он сейчас испытывал. Да, радость, да, облегчение - ведь они все же успели! - но по другую сторону баррикад - десятки тварей, которые уже обратили внимание на мчащийся в их сторону вездеход. Сколько они продержатся? Неизвестно... Конечно, вездеход выдержит натиск и такого количества мутантов, но что будет с те