Потоптавшись в нерешительности, закрыл успевшему закоченеть мертвецу глаза. Почему так поступил? Басмач и сам не знал ответа. Возможно привычка от того что приходилось проделывать такое не раз. А может, потому что взгляд мертвеца порой много красноречивее чем у живого. Этот старик, кстати, ушел сам, и по доброй воле. В его глазах всё ещё плескалась тоска.
Вздохнув, Басмач отправился искать лопату. Где-то в стойбище обязательно должна была оказаться старая штыковая лопата. Оттащив закостеневший труп подальше от дороги, Басмач, выкопал могилу и похоронил старика, установив в качестве надгробия плоский камень. Хоронить останки тех, что были на пугале, он не стал. Во-первых, там было месиво, кишащее червями. А во-вторых... это не имело смысла. Потому Басмач, стащив все, что могло гореть в кучу, разложил у подножия пугала большой костер под негодующее карканье ворон.
Когда пустое селение и чадящий черным дымом костер оказался далеко за спиной, мерно шагающий Басмач разглядел в пыли следы: кто-то на коне с телегой ехал точно по следу Айдахара.
«Кто ты, неведомый конкурент? - подумал Басмач, оглаживая бороду. - Айдахара чур убиваю первым!» - Ему стало интересно, кто еще преследует конвой и зачем. Басмач зашагал быстрее, неведомого конкурента следовало догнать.
Глава 3. Не всё хорошо, как могло показаться. Неожиданная встреча.
Старый конь, взявший поначалу трусцой, быстро выдохся и сейчас едва переставлял ноги. Четко отпечатавшийся в высохшей и растрескавшейся земле след конвоя, петлял по полям и холмам. Прямо в колее иногда встречались кучи дерьма, черные пятна мазута и ошметки какие бывали в походной кухне цирка. Конвой Айдахара раскатывал по степям с комфортом, буквально жил на колёсах.
Быстро настигнуть похитителей сестры не получалось, первоначальное воодушевление сменившее уныние уступило место отупляющей усталости. Назар скакал целый день почти без остановок. Непривыкший к длительным конным переходам, сейчас проклинал всё на свете потому как ни задницы, ни спины не чувствовал, а лишь только сплошной комок из ломящей боли. Но, всё равно скрипя зубами и едва держась в седле, продолжал путь.
«Майка в руках безжалостных убийц, одна, испуганная...» - При мысли о том, что сейчас происходит с сестрой Назар, закипал готовый разорвать голыми руками любого, кто бы стал на пути. Сжав зубы и изредка оглядываясь на лежащего, в повозке Беса, упорно ехал дальше.
Если брат готов на любые жертвы ради сестры, то конь врача Ернара, по кличке Жаман ат, на такое готов не был, потому в один прекрасный момент просто встал, не реагируя на понукания седока. Попытавшись вылезть из седла Назар, кулём свалился на оказавшийся рядом муравейник. Очутившись на земле, он вдруг понял насколько устал и проголодался. И если бы не злобные красные муравьи, так остался лежать, приходя в себя.
Лежи не лежи, а делать что-то всё же нужно. Вытряхнув злобных мурашей из-за пазухи, кряхтя от боли в пояснице и отбитом заду Назар снял поклажу, сгрузил волка на землю, расседлал коня и стреножив тому ноги отпустил пастись.
Поле, в котором нерадивому коню приспичило «сломаться» не выглядело слишком опасным: впереди и позади - тянулась сплошная, просматриваемая чуть не до горизонта равнина, поросшая низкой и чахлой травой. Слева, минимум в километре виднелся овраг, переходящий в жидкий лесок из белоствольных тополей. Справа же метрах в двухстах протянулась невысокая насыпь - видимо старая дорога. А уже за ней из высокого кустарника торчали обломками зубов какие-то постройки скорее даже развалины.
Соседствующие развалины Назару не понравились, такие места привлекают нечисть. Но выбирать не приходится - где встал конь там и лагерь. Бросив на землю ненавистное седло Назар уселся на него и принялся копаться в седельных сумках, заряженное ружьё легло тут же под рукой. На свет появился сверток с сушеной ягнятиной, пресная лепёшка, бутыль с травяным отваром и фляга с водой. Но прежде чем поесть самому, Назар плеснул воды в низкий котелок, и отрезав от мяса изрядный кусок, отнес всё Бесу. Волк, приподнявшись на нетвердых ногах нехотя принялся за еду.
«Раз не отказывается от еды значит поправится» - обрадовался Назар, гладя Беса пока тот ел. Цирковые животные, которым выпадало подцепить какую ни будь хворь как правило перед смертью всегда отказывались от пищи - это Назар помнил хорошо. Правда этим знание о зверях и заканчивалось. Что будет делать если Бесу станет хуже он не знал, а лекарь Ернар уже далеко, в разоренном стойбище. Майка кстати в этом лучше разбиралась.