Так вот, прилетал насекомыш с докладом к змею, а ласточка напала, и самый кончик языка в полёте у комара и отщипнула. Айдахар рассвирепел, стал за птицей гоняться, и вырвал несколько перьев у неё из хвоста, упал и об камень расшибся насмерть, м-да. И с тех памятных пор комар тонко пищит, а хвост у ласточки раздвоенный. Но то была сказка... - старик, вздохнул протягивая сухие ладошки к огню.
- Реальность же другая. По степи кто-то раскатывает на тяжелой машине и разоряет поселения, оставляя неподалёку страшные метки, пугала: тела убитых связывают арканом или сбивают гвоздями в подобие трехголового чудища. Такое не спутаешь ни с чем...
На поиски отправлялись храбрецы, но почти никто не вернулся. А те, что вернулись лучше бы погибли: обезумевшие, пускающие слюни идиоты или того хуже, живые трупы. Мальчик, ты видал хоть раз живой труп?
Назар отрицательно мотнул головой.
- Несчастного опаивают маковым отваром, а затем подвешивают за руки, сдирают полосами кожу, начиная с лица и до самого пояса. А после выпускают в степь... Для него самое милосердное - это смерть. Но человек очень живуч, да еще и опий из мака... Я много где побывал, на разных войнах: Афганистан, Корея. И, вот что понял, балам - страшнее человека нет зверя.
- А, что делает Айдахар с жителями, всех убивает?
- Не знаю сынок. Знаю только не вернулся ни один, значит, умерли, - пожал плечами старик.
В голове Назара заметались мысли, формируя догадку:
«Если не убивают на месте значит... значит забирают зачем-то, с определённой целью!»
- Ернар-ага, они могут быть еще живы, Майка жива! - Назар буквально подскочил на месте окрылённый надеждой. - Понимаете, есть шанс!
Задремавший было волк, подскочил на ноги, стал оглядываться по сторонам, выискивая опасность. Затем внимательно посмотрел на ожившего Назара.
Старый военврач лишь грустно улыбнулся, глядя на воодушевившегося парня. В душе он понимал, что всё зря. Опыт, и прожитые годы не оставляли надежды на спасение угнанных жителей стойбища, Айсулу и сестры Назара. Но у паренька появилась цель, он будет жить, и идти к ней пока верит.
Всё это пронеслось в голове Ернара, вслух же он сказал:
- Я отдам тебе все, что у меня есть, коня, ружьё. Если сможешь, спаси и мою Айсулу. Не сможешь, убей. Рабство - это не жизнь. Старик, взял Назара за руку, заглядывая в глаза:
- Обещай, мальчик.
- Я... постараюсь, - выдавил из себя Назар. - Но убить не смогу.
- Сделай! - С нажимом произнес старик.
Назар кивнул соглашаясь.
- Вот и хорошо. - Про себя же Ернар подумал:
«Он не опустит руки, не подастся отчаянию. Он обещал, это будет подталкивать его вперёд - данное обещание».
Наутро, не поддавшись на уговоры Ернара, остаться, чтобы восстановить здоровье Назар решил идти на поиски просто следуя по колее оставленной неизвестной машиной. Парень собрал все, что может пригодиться в пути: свои метательные ножи, двуствольное ружьё старика в седельной кобуре, немного провизии и воды; для перевозки хромающего волка приспособил найденную тележку на тонких колесах и за оглобли приторочил к седлу наподобие тачанки. Недовольно ворчащего Беса, пришлось укладывать на руках. Хотел помочь старику похоронить прибитые к пугалу останки тел, начавшие ощутимо пованивать, но тот отказался.
Стоя у разбитых ворот стойбища, проверяя упряжь и подтягивая дорожные мешки, Назар в душе был полон оптимизма и надежды. Он торопился спасти Майку. Ернар же молча сидел неподалёку и наблюдал. Парень закончил подготовку и обернулся к старику:
- Пора прощаться Ернар-ага. Спасибо вам за всё.
Подошедший старик обнял Назара:
- Будь здоров сынок. Пусть Создатель не отвернет от тебя взора, не оставит в трудную минуту. И, еще, балам помни про обещание.
- Я помню, Ернар-ага. - Назар посерьёзнел. Поставив ногу в стремя, и взявшись за луку, рывком запрыгнул в седло.
- Держи, она тебе пригодится, - старик протянул парню свою камчу. - Без коня мне она, без надобности.
Назар взял в руку короткую нагайку. Хлесткий вываренный ремень на козьей ноге с копытцем, обтянутой кожей и подбитой медными и серебряными гвоздиками.
- Мне нечего дать вам взамен, - потупился Назар.