Возникшую было мысль остановиться и дать бой пока ещё все силы не ушли на бег, прервало падение. Запнулся? Как-бы не так! Кто-то схватил за левую ногу и повис как раз на уровне шнуровки ботинка. И выбрали именно толчковую ногу, сволочи!
Выставил свободную руку, чтобы сразу при контакте с землёй перекатиться, и не дать возможности визгуну навалиться сверху. Но вместо простого падения кубарем скатился куда-то вниз, видимо по склону холма. Левую руку с винтовкой вывернуло почти сразу, оружие, брякнув о камни, отлетела в темноту. Прибольно с хрустом приложился плечом о твёрдое. Падение прекратилось. Правая рука, не смотря на боль на автомате метнулась к поясу выхватывая нож.
Перехватив извивающееся нечто, левой рукой от души встретил упругую плоть ножом, раз другой. Тварь протяжно завыла. Дохнув трупный смрадом перед самым лицом с костяным звуком щелкнул капкан пасти полный зубов, тут уж и света не требуется, что б такое разглядеть. Еще удар, туда, где у любого из живых есть рёбра - нож не подведи, не сломайся! Скорее скинуть с себя труп. Не лежать на земле, это не диван, двигайся боец! Срочно встать!
Вторая тварь ударила в колени, намереваясь опять свалить на землю.
«Что у них боязнь высоты что ли?! - Наотмашь, ударил туда, где должен быть визгун. Недовольно вякнуло. - Попал. Что, не нравится?! Срочно подняться!»
Бой в слепую, что может быть лучше. Ты не видишь ни зги, буквально на звук, вылавливая головы врагов, чтобы перерезать растущие чуть ниже глотки. Сколько времени прошло, час? По ощущениям больше. Ну, а реальности? В реальности пара минут. Со стороны, наверное, даже красиво: один лысый, вооруженный лишь бородой и ножом отбивается от десятка или даже больше непонятных, но голодных тварей.
Тактика у визгунов уж больно квадратно-гнездовая, что, впрочем, хорошо для одного бородача и плохо для оставшихся визгунов: сбить с ног и загрызть. Либо прыгнуть в лицо и загрызть. А в защите играет только рабочий, нож с лезвием сантиметров на двадцать пять, спину же прикрывает старый, но всё еще прочный рюкзак давно сгинувшей островной империи на жесткой раме для распределения нагрузки и стальными пластинами защищающий спину от пули на излёте и осколков.
Однако, никакие ножи, винтовки и ковровые бомбометания не оружие сами по себе, а лишь инструмент. Руки, вот оружие. Еще ноги, зубы, то есть все, что натренированные выживать везде и при любых обстоятельствах мозги способный применить. Басмач и старина Морхольд умели выживать, и выживали бок о бок. Долго.
Басмач откровенно запыхался, годы как-никак. За сорок ведь уже. Твари, потеряли уже четверых и отступили, видимо решили, что нахрапом не взять.
- Ну, суки драные! Подходи по одному! - шатаясь от усталости, со злорадной усмешкой рявкнул во всё горло Басмач, смачно харкнул куда-то в темень, надеясь, что попал. Но визгуны не торопились.
«На перегруппировку что ли отправились или за пополнением? Падлы» - ярость, хорошая и боевая кипела в крови, придавая каждому движению отточенности и толику безрассудства, но оставаясь в управляемых рамках. Ярость же бездумная - путь на кладбище. Хотя и кладбищ в округе давно нет. Весь Мир стал одним большим захоронением.
Тучи тем временем мало-мало разошлись, пелена, укрывавшая землю от звезд, истончилась. Басмач готовый к новому нападению крутил головой из стороны в сторону, стараясь оказаться лицом на любой рык и шорох, твари кружили хоровод, играя на нервах. Как вдруг чуть правее и дальше Басмач заметил, что чернота явно темнее и чернильней чем всё вокруг - низкий прямоугольник отчетливо проступал в ночи над землёй, как кирпич под простыней.
«Загон для овец, зимовье!» - вспыхнула догадка. Оглядевшись еще раз по сторонам, Басмач, не торопясь боком, боком, попятился в сторону кошары. Визгунам это не понравилось. Кинулись сразу двое и с разных сторон.
Первого Басмач пропустил над собой, пригнулся и полосонул ножом по брюху змеевидное, вытянутое как у варана тело. От второго увернулся, успел, добавил вдогонку кулаком. А после сразу же рванул к постройке пастухов.
Расстояние оказалось не большим, метров сто, может меньше, кто его в темноте разберёт? Ночь скрадывает ориентиры, сглаживает углы, добавляя привлекательности тому, что при свете дня не так уж и заманчиво.
Вовремя заметив глубокую траншею или яму, Басмач прыгнул вперёд и с разбега как по лестнице, взобрался по стене, сложенной из дикого камня-плитняка, оказался на плоской крыше. Убежище так себе, до земли два метра едва ли. Но визгунам видимо хватило. Сбившись плотной кучей, твари стали тявкать, вытянув морды, а затем как по команде развернулись и бросились бежать.