— И старший ваш, Катала, просил передать: не болтай. Дольше проживешь.
Да, Роман Евгеньевич строго запретил рассказывать кому-либо подробности, но Максим, промучившись полдня догадками и смутными воспоминаниями, спросил его самого:
— Что такое «пандора»?
— Где ты это слышал? — Тот насторожился.
— Сима спрашивала, — он даже не моргнул, чистая правда.
— Нечего вам про это знать. А тебе с похмелья чего только не померещится.
Вряд ли померещилось, он определенно слышал это слово, да и Симка переспросила, она-то похмельем не страдала, что за секрет? Роман Евгеньевич скрылся за дверью пахана. Если бы можно было только узнать, о чем они там с Королем говорили! Бумагу-то Максим взял без спросу, оставил себе и не выполнил просьбы. Надо бы еще раз рассмотреть ее повнимательнее.
***
Смотрящий сидел за столом, задумчиво гоняя карандаш по его поверхности. Дохлый брамин даже для Китай-города событие из ряда вон выходящее. Теперь придется просчитать возможные последствия, и, скорее всего, проблемы, потому что пользы от загадочного трупака не было никакой.
— С Третьяковской приходили. Парни шмалять начали, шум на весь туннель, до Учителя дело дошло, гонца прислал, спрашивает, что за беспредел творится.
— Глохни, Катала! — смотрящий поморщился, — говори по-человечески, без блатной музыки, дай хоть в своем кабинете начальником себя почувствовать, а не бугром каким. Спектакль этот будешь за дверью играть. А тут...
— Сергей Михайлович, но ведь делать что-то надо! — Бывший крупье опять упустил из виду, что начальник станции вовсе не бывший уголовник. А жаргон — это так, для молодых, укрепить корпоративный дух, как смотрящий говорит. Умирает искусство, будто иностранный язык учат, не живут по настоящим понятиям.
— А что делать-то?! Маляву ему объяснительную отписать или как? Если говорит, что из его братвы все целы... Ну, и если не врет, конечно. Понятно, что беспредельщики шуруют, причем у нас обоих прямо под носом. Зачистить бы там еще разок туннель для профилактики, как, Роман?
— А не перебдел, Король? С зачисткой-то?
— Ну, парни неплохо начали. Точнее, начал. Толк есть только от тебя да от Макса, остальные или за баррикадой отсидятся или обратно побегут, пока шкуры не продырявили. Где взять бойцов, чтоб темноты не боялись, Роман Евгенич? — Корольков вздохнул. Бойцы имелись, только почему-то на блокпост не рвались.
— А ты сбор за вход побольше сделай, — Катала сцепил руки на пузе, усевшись поудобнее.
— Чтобы мы вообще без прибыли остались? Через Ганзу дешевле станет проходить — общак опустеет.
— Можно подумать, общак от трех патронов пополняется! — ухмыльнулся старый крупье. — Тебе ли не знать?
— Я пока знаю, что на нас кто-то наехал. Работать на моей территории и без моего разрешения… Хер им на оба дышла! — рявкнул Король, так засадив кулаком по столу, что карандаш щепками разлетелся по сторонам.
— Погоди с зачисткой все-таки, и с Учителем надо бы стрелку забить, посидите, дела порешаете. Кровь на стене и на полу есть... А жмура нет. — Засуетился Катала, осторожно подбирая слова.
Король встал, прошел в угол комнаты и открыл дверцу металлического шкафа, дернув за ключ в качестве ручки, внутри стоял стакан и несколько бутылок. На вопросительный взгляд помощника отмахнулся:
— Обойдешься. Сначала дело. — себе налил на донышко и выпил одним глотком. Снова звякнула дверца, закрываясь. — Есть жмур. И вот с ним что-то надо делать... Припрятать недолго, никто не найдет, но вот если все-таки начнут искать?
— Если узнают, что брамин тут копыта откинул, предъява будет от Полиса нешуточная!
Король мрачно поглядывал на своего давнего товарища, соглашаясь.
— А насчет Полиса это правильно мыслишь, только где ты видел в Полисе таких оборванцев?
— Так он, небось, сколько по перегонам шлялся, поиздержался по дороге. В карманах пусто. Да и я так думаю: ограбили его тут где-то.
— Главное, не у нас. Только разбираться никто не будет. Вот что... — Сергей Михайлович Корольков выпрямился на стуле. — Надо человечка отправить на Третьяковскую, и пусть он аккуратно расспросит, не оттуда ли взялся брамин. А чтобы лишних в дело не посвящать, парня с поста пошлешь.