Лучше общество кровожадных монстров, чем присутствие этого мексиканского борова. Президент!
— Хорошо же он позаботился о своей стране!
Телохранители переглянулись. На лицах многих отразилось замешательство. По сути, они мало чем отличаются от меня. Скорее всего, тоже потеряли родных и близких. Нужно лишь тронуть нужные струны в их чёрствых душонках, и тогда ещё не ясно кто отправиться осматривать местные достопримечательности.
— Знаешь, мексиканишка! Я дождался, пока лифт остановится, и откроются двери.
— Моя жена погибла из-за тебя. Из-за вас проклятых политиканов жаждущих чужой крови.
Меня схватили за руки, вытащили наружу. За дверями лифта оказался очередной коридор, только более широкий и без каких-либо коммуникаций. Я очутился буквально в другом мире. Невероятно. На полу ковровая дорожка невообразимой длинны, бледно-голубые стены с множеством как оказалось, деревянных дверей, через каждые несколько метров ухоженные растения в каменных кадках. Неплохо.
Мне живо представился мой подвал с полуобвалившимся потолком и треснувшими балками. Ещё пару дней назад он казался мне пределом мечтаний, теперь же я видел, что жил в берлоге троглодита. Хорошо, что его больше нет. Возвратится туда я бы вряд ли смог. Не накройся у русских бомба, это место выглядело бы гораздо хуже.
— Дерьмо, ты, а не президент, — продолжил я гнуть своё.
А что мне ещё оставалось. Меня тащили по ковровой дорожке следом за Санчесом, и надо полагать к чему-то наподобие шлюза. Умолять о пощаде не стану, не моё это, лучше сдохну как последняя собака, но не унижусь перед этим подобием человека.
Коридор кончился, моя похоронная процессия повернула на налево, ноги запрыгали вниз по ступенькам. Рук я почти не чувствовал, зато голова работала как какой-нибудь суперкомпьютер. Мне почему-то представились родные моих палачей, этих безмозглых болванов, жаждущих выкинуть бывшего университетского преподавателя на поругание исчадиям радиоактивного ада.
Я уверен у каждого из них найдутся своя Клара или сосед вроде убиенного Джеки.
Минут пять меня тащили через какие-то служебные помещения, под потолок забитые как я понял припасами. Неплохо устроились. Я глазел на трехъярусные стеллажи, тянущиеся вдоль серых стен с аккуратно сложенными пирамидками консервов, бутылок, цветастых упаковок. Здесь наверно есть и огромные холодильники, где на сотнях крюков болтаются туши замороженного мяса. Очень может быть даже имеется оранжерея с зелёными деревцами цитрусовых и плантациями моего любимого салата. Сейчас бы сесть, как в старые добрые времена, за наш круглый столик, открыть пару этих баночек, да натрескаться до отвала.
Я мотнул головой пытаясь прогнать наваждение. Пусть они всем этим подавятся, особенно этот, кто здесь заправляет.
За пару минут мы преодолели это невиданное многообразие, поднялись по коротенькой лестнице в странное помещение больше напоминающее нутро русского «Крота». Сплошь металлическое, будто собранное из отдельных секций, эдакая тридцатиметровая кишка с прямоугольной плитой гермоворот в конце и дюжиной светло-зелёных ниш для экипировки на стенах. Унылое место. Мне здесь почему-то сразу не понравилось. Мрачно и неуютно. Отчего-то в животе сделалось дурно, словно желудок собирался осчастливить этот мир своим содержимым. Живо представилась бойня: бесчисленные вереницы баранов обречённые на убой, запах смерти витающий над этим нехорошим местом. Я себя и ощутил одним из этих несчастных барашков, приговорённых высшими существами к умерщвлению.
Высшими. Я смотрел в президентские глаза, а видел директора живодёрни. Один лишь клик мышки компьютера в кабинете сильного мира сего и бесчисленные стада несчастных обращаются в фарш. Так было в Югославии, Ираке, Ливии, много где.
Дёргая за ниточки, он и его предшественники сгубили в конечном итоге всё человечество. Обратили в пепел миллионы Клар и Джеков. Но самое возмутительное они всегда остаются чистенькими и незапятнанными.
Я, молча, пялился как двое телохранителей облачаются в защитные прорезиненные костюмы, натягивают на головы серые противогазы. Ни когда не думал, что увижу сцену из апокалипсического фильма наяву. Двуглазые рыла масок, сапоги, перчатки, ранцы системы жизнеобеспечения за плечами. Дополнял всё это внушительный арсенал из пары ножей, коротких автоматов в руках, пистолетов в кобурах на поясе. Монстры из ночного кошмара. Приснись такие, я бы точно обделался по полной.
— Ну, что предатель, готов?
Ехидная рожа Санчеса сверкнула жёлтыми зубами. Словно по мановению волшебной палочки в них оказалась сигарета, услужливый болван в чёрном чиркнул около лица мексиканца никелированной зажигалкой.