Георг сам открыл себе дверцы, но запнулся. Кто-то схватил его за руку, в которой он держал еще бумажку.
В мягких подушках белого автомобиля сидел Олерт, и его узкая рука сдавила, как клещи, безвольную руку Георга.
— Не делайте шума. Входите, — сказал Олерт тихо.
Георг послушался. Дверцы за ними захлопнулись. Человек, сидящий возле Георга, надавил пуговицу звонка, и автомобиль бесшумно поехал.
— Еде человек, платье которого вы носите? — спросил Олерт.
Георг смотрел на него пустыми глазами. Он абсолютно не понимал, чего этот человек хочет от него. Он расслышал его слова, но вопрос показался ему бессмысленным.
Рука его, сжимаемая все крепче и крепче, невольно выпустила бумажку. Она упала на пол! Георг хотел нагнуться, чтобы поднять ее, но другой опередил его.
Он бросил взгляд на бумажку, посмотрел на Георга. И высвободил его руку, точно поняв, что этот опустошенный человек, глаза которого горели нестерпимой мукой, был неспособен к какому бы то ни было сопротивлению.
Он вынул портсигар, старательно вложил туда бумажку, где рукою Фредера написан был адрес Геймердинга, и снова спрятал его.
Олерт ставил свои вопросы в деловом тоне, без жесткости. Он старался объяснить раздавленному человеку, что его образ действий в эту ночь не будет иметь для него дурных последствий. Он просто вернется к своей машине и позабудет, что когда-либо оставлял ее. Вот и все. Он удивился, что обещание полнейшей безнаказанности не произвело никакого впечатления на рабочего № 11.811.
ГЛАВА VII
В этот же час Геймердинг открыл Фредеру двери своей квартиры, безмолвно изумляясь его костюму.
Фредер заметил это, улыбнулся.
— Где Георг? — спросил он. Он еще не выспался.
— Кто? — спросил Геймердинг несколько невнимательно. Он ожидал Фред ера и не ложился спать…
— Георг, — повторил Фредер, счастливо улыбаясь своим усталым ртом.
— Кто это? — поинтересовался Геймердинг.
Фредер посмотрел на него с недоумением.
— Молодой рабочий, которого я послал к вам.
— Никто не приходил ко мне!
Фредер молча смотрел на Геймердинга.
— Я просидел всю ночь на этом стуле. Я ни на мгновение не сомкнул глаз, никто не приходил сюда…
Фредер все еще молчал.
— Господин Фредер, — осторожно осведомился Геймердинг. — Почему на вас этот костюм?
— Георг носил его, — ответил медленно Фредер. — А я дал ему свой… Я нашел его за машиной в подвале Новой Вавилонской башни, занял его место и послал его сюда.
— Быть может, он придет еще, — предположил Геймердинг.
Фредер покачал головой.
— Нет, нет, он должен был быть здесь уже много часов назад… Если бы его узнали, когда он покидал Новую Вавилонскую башню, он вернулся бы ко мне, ведь я был за его машиной. Трудно представить себе, но это так: он не пришел.
— Было много денег в костюме, которым вы обменялись с ним?
Фредер подумал. Затем он кивнул головой.
Геймердинг пожал плечами, точно теперь все было ясно.
— Я не знаю пути, каким вы хотите идти, Фредер, сказал он вполголоса. — Но, кажется, я отгадываю его. Как грустно, что с самого начала человек, которому вы хотели сделать добро, так плохо вел себя.
— Быть может, это хорошо, — ответил Фредер, не оборачиваясь. — Потому что я ведь никогда не жил с людьми.
— Разве не было ни одного человека среди ваших друзей, Фредер?
— Я не имею друзей, Геймердинг, и, что много хуже, я не имею друга… У меня были товарищи по играм… Но друзья? Нет, Геймердинг!
Он обернулся к Геймердингу, который смотрел на него с тоскою и нежностью.
— Да, сказал он мягко. — Тебе бы я доверился. Я хочу говорить тебе «ты», Геймердинг, называть тебя «другом» и «братом» — потому что мне необходим человек, который бы пошел со мною моей дорогой — веря и не сомневаясь — до конца света… Хочешь быть им?
— Да! — Да?
Фредер подошел к нему и положил обе руки на его плечи. Он заглянул ему в лицо.
— Ты говоришь: да? Знаешь ли ты, что это значит — для тебя и для меня?
— Да, я знаю.
Фредер долго смотрел на него.
— Хорошо, сказал он, наконец. — Благодарю тебя. Я должен сейчас идти, Геймердинг. Я пойду к матери моего отца, мне надо принести ей кое-что святое для меня. Но еще до вечера я снова буду здесь. Я застану тебя?
— Конечно. Я буду ждать.
Они пожали друг другу руки, и Фредер ушел. Геймердинг проводил его до ворот.