Ходы, перекрестки, ступеньки, ходы лестницы, которая круто поднималась вверх.
На первой ступени Георг упал. Фредер хотел помочь ему.
— Нет, — ответил Георг, — спешите. Теперь вы уже не заблудитесь.
— А ты, Георг, а ты?
Но Георг уже не отвечал.
ГЛАВА XIV
Мария боялась двинуться. Она боялась дышать. Что разыгрывалось за запертой дверью. Она ничего не слышала.
Проходили минуты, бесконечные минуты.
И вдруг она услыхала, да, она услыхала… Но звуки доносились не из дома, они шли откуда-то издалека. Эти звуки проникали даже сквозь стены дома Ротванга, сквозь которые не проникал никакой шум.
Это был голос самого Метрополиса.
— Спасайтесь, спасайтесь! — кричал голос.
Звуки все усиливались.
Что это означало? От кого спасаться? От людей? Значит, Ротванг был прав.
Она с силой распахнула подъёмную дверь. Она бросилась вниз в темноту. Она чувствовала ступени под своими ногами и опиралась руками о сырые стены. Она бежала и бежала вперед.
Грот стоял у машины сердца и следил за её пульсом. Машина помещалась в огромной зале. Машина была целой маленькой планетной системой, но один единственный рычаг управлял этим чудом из стали. Все сокровища мира не заставили бы Грота отойти от машины. Ведь эта машина доставляла энергию всему исполинскому городу!
Всякая неправильность любой машины в Метрополисе отмечалась на «Машине сердца». Грот стоял пред скалой регистрации и думал:
— Что-то здесь не в порядке. Что-то идет неправильно.
Он слышал все приближающийся вой. Вой приближался, слышались музыка и пение.
Через несколько минут послышались громовые стуки в дверь.
— Отвори, отвори же, мерзавец!
Что пели эти разъяренные люди?
«Мы объявили смерть машинами, машины должны умереть!»
О, он, Грот, тоже мог петь. Он сдвинул черную шапку на затылок, засучил рукава. Но внезапно задребезжал звонок телефонного аппарата.
— Да, — сказал Грот, верный страж «Машины сердца». Он подбежал к телефону, взял трубку. Он услышал у своего уха голос Джо Фредерсена, который медленно и ясно произнес:
— Открой им двери, Грот, и оставь машину.
Грот стоял неподвижно. Он судорожно вздыхал, но молчал.
— Повтори приказ, — сказал спокойным голосом Джо Фредерсен.
Сторож «Машины сердца» покачал головой.
— Я… не понял, — сказал он, запинаясь.
Спокойный голос Джо Фредерсена повторил громче:
— Отвори дверь и оставь машину.
Но Грот все еще молчал и смотрел вперед, ничего не понимающими глазами.
— Повтори приказ, — сказал Джо Фредерсен.
— Кто это говорить? — вдруг громко и сурово спросил Грот.
— Говорит Джо Фредерсен.
— Я хочу услышать пароль.
— Пароль — тысяча три.
…Грот стоял неподвижно, затем он с проклятием бросил ручку телефона, повернулся и привел в движение механизм, открывающий дверь. Она медленно распахнулась.
Толпа хлынула в зал.
Сбоку, уцепившись за лестницу, стояла Нинон. Она видела в глубине комнаты, перед машиной, своего старого отца, которого она покинула.
Было ясно, что он без борьбы не отдаст свою машину. Он не видал девушки, он видал лишь толпу. Лицо его выражало ненависть и страх.
Толпа, как один человек, продвинулась к машине. Но Грот не двигался с места. Он стоял и ругал этих обезумевших людей…
Тысячи налитых кровью глаз следили за ним. Толпа понимала: этот человек ругал ее от имени машины. Человек и машина слились в одно. Человек и машина заслуживают той же ненависти. Толпа бросилась на человека и думала, что уничтожает машину. Она повалила его, она топтала его. Люди не замечали, что их предводительница исчезла, они не замечали, что Нинон больше не было с ними. Три, шесть, десять рук потянулись за рычагом.
И колеса машины заработали с безумной скоростью. «Машина сердца» бредила в безумной лихорадке, пораженная смертельной болезнью…
ГЛАВА XV
Мария чувствовала, что что-то лижет её ноги, точно язык большой доброй собаки. Она наклонилась, чтобы нащупать голову животного, и почувствовала, что коснулась воды. Откуда взялась вода?
Она появилась совершенно неслышно. Она поднималась неспешно, но настойчиво. Она была не холоднее воздуха. Она покрывала уже ступню Марии.
Откуда же она взялась?
Говорили, что глубоко под городом текла река. Джо Фредерсен решив построить подземный рабочий город, преградил ей путь. Говорили, что этой водой питается много фабрик и что ее накачивают исключительной мощности водокачки. В рабочем городе всегда была слышна их тихая непрерывная пульсация, стоило только приложить голову к камням. Но если бы эта пульсация прекратилась, значит, водокачки перестали бы работать. Тогда город был бы залит…