Некоторое время я переваривал эту информацию. Затем, обескураженный нереальностью происходящего, вскочил с кровати. Окна нашей спальни выходили на застеклённую веранду. Дверь в комнату и окна были открыты. С кровати река оставалась невидимой. Чтобы добраться до окна веранды, мне потребовалось сделать пять или шесть шагов. В тот самый момент, как я спрыгнул с кровати, таинственные гребцы вдруг умолкли, и наступила полная тишина.
Небо было затянуто тёмными облаками. Но и без луны рассеянный свет, отражавшийся от водной глади, позволял отчётливо различать все детали. Ни вблизи, ни вдалеке никакой лодки не было и в помине. Некоторое время я стоял и прислушивался. Ни звука!.. Может быть, таинственные гребцы уже вышли на берег? Но тогда раздались бы шаги… Лодка и гребцы исчезли как сон. Но я точно знал, что это не сон и не галлюцинация. Может быть, лодка-призрак? Но волосы мои не поднялись дыбом. Могильный холод не пробрал меня до мозга костей. Воздух не наполнился жутким ощущением близости потустороннего мира. Я вообще не чувствовал в ту минуту ничего, кроме изумления: лодка, которая судя по звуку, должна была находиться совсем рядом… исчезла вместе с гребцами, не оставив после себя и следа! Думая, что жена с ребёнком спят, я тихо пробрался в постель, стараясь никого не разбудить.
— Что это было? — через пару минут шепнула жена.
— Мне показалось, что я услышал звук подплывающей лодки.
— Я видела две лодки: в одной из них сидели парами человек восемь. На голове у одного из них был повязан платок. В другой лодке находился только один пассажир, и голова его как-то странно свисала вниз. Утром расскажу обо всём подробнее.
Напрашивался естественный вывод: жена, как и я, услышала всплески от ударов вёсел приближающейся лодки и бессознательно вплела в сон соответствующую часть сюжета. Это подтверждало объективность моих впечатлений: впрочем, в ней-то я ни на секунду не сомневался.
Утром выяснилось, что дочь тоже видела во сне лодку. Я попросил жену подробнее описать впечатления. Она слово в слово повторила сказанное, добавив поразительную деталь. Первая лодка с раненым человеком на борту «почти наполовину исчезла» за стеной комнаты.
Как я уже говорил, из окон нашей спальни поверхность Темзы не просматривалась. Чтобы увидеть участок реки, необходимо было подняться и сделать один или два шага вперёд. Если бы лодка действительно проплывала мимо, наблюдателю из комнаты была бы видна лишь её часть. Как объяснить эту пространственную загадку?
Похоже, во сне жена оказалась в определённой точке комнаты: увиденное точно ограничивалось рамками её физического поля зрения. Сон, столь точно вписывающийся в габариты реальности, — явление само по себе странное. Тайна призрачных гребцов из Мэйденхэда так и осталась для меня нераскрытой.
В погоне за «столовыми» призраками
Столоверчение как «гостиное поветрие» оказалось занесено к нам из Америки первой волной спиритизма. Под лёгкими прикосновениями ладоней стол во время сеанса начинал вибрировать, стучать ножками, отвечая таким образом на вопросы, и даже самопроизвольно передвигаться по комнате так, словно в него вселилось живое существо.
Знаменитый физик Фарадей попытался объяснить происходящее теорией бессознательного мышечного сокращения. Другой хорошо известный учёный, доктор Карпентер, выдвинул гипотезу «бессознательных церебральных процессов», предположив, другими словами, что всё это как-то связано с деятельностью человеческого мозга.
Бдительное духовенство в очередной раз убедительно разоблачило коварного Дьявола. Лондон наводнился листовками, предупреждавшими легковерного обывателя об опасностях общения с миром духов и… эта рекламная компания дала свои плоды: интерес к спиритизму перерос все границы разумного.
Разумеется, и Фарадей, и Карпентер были в своих рассуждениях излишне догматичны: ни мышечные сокращения, ни бессознательная умственная деятельность сами по себе вызвать «столоверчение» неспособны. Во всяком случае, тот факт, что столы способны двигаться, даже когда к ним никто не прикасался руками, доказывался неоднократно.
В свою очередь, спириты поспешили объявить столоверчение реальным методом общения с миром мёртвых. Но и с ними я не поспешу согласиться.
Более всего близки мне взгляды Фредерика Мейерса. «Если столы способны двигаться, даже когда никто к ним не прикасается, — писал учёный из Кембриджа, один из пионеров «психической науки», — то объяснить это действиями духа умершего ничуть не лучше, чем заподозрить в том меня самого. Да, мы не в силах объяснить, как удалось мне передвинуть стол, не прикоснувшись к нему. Но разве кто-нибудь объяснил, каким образом это удаётся духу покойного?»