- Нет! Остановись! – услышала я за спиной голос Аарона, когда уже была рискнуть слиться с ослабленной стеной. Обычные т’эйхе могли бы провернуть задуманное прикосновениями только ауры. Но мне придется потрудиться иначе. Аарон тяжело дышал – видимо, пришлось много бежать, чтобы успеть вовремя и остановить меня, что бы я ни задумала. – Что ты здесь делаешь? – прозвучал закономерный вопрос. – Я же приказал тебе…
- Ты же знаешь, что не можешь приказывать мне, – раздраженно ответила я.
- Граница – мои владения. Так что – могу.
Я тяжело вздохнула. Он по своему прав, но тратить время на спор было глупо. Пока еще безлюдная рощица в любой момент могла подкинуть неприятные сюрпризы. А мне предстояло работать в одном из самых слабых мест стены, быть видимой для противника и уязвимой.
- Я должна что-то сделать. Да, я не могу управляться с силой. Так, как все вы. Но я вижу ее. Я могу менять существующее заклятие, – таить это не имело смысла. Я уже несколько раз меняла чужие рисунки заклятий. Или же кто-то мог заметить, как исказился рисунок портала на площади. – Ты же знаешь, я делала это. Позволь мне и сейчас попробовать.
Умоляюще я смотрела на Аарона, в его напряженное лицо.
- Нет, я не могу… – проговорил он. – Это слишком опасно.
- Намного опасней ждать, пока нас всех перебьют. У меня точно получится, я знаю. В любом случае, стену я не сломаю…
- Да не за стену я боюсь, глупая! – вдруг крикнул Страж. – За тебя! Там, – он указал на противоположную сторону границы, – за каждым кустом может сидеть по снайперу. И стена – она просто заберет твои силы…
- Не заберет, – тихо сказала я, прибегая к средству, которое веками помогало женщинам склонять противоположный пол на вою сторону и который был уже проверен в действии с данным т'эйхе. Я подошла к нему, взяла за руку, нежно погладила тыльную сторону ладони пальцами, затем прикоснулась к его щеке и прошептала: – Я тоже боюсь за тебя. Каждый раз, видя раненного или погибшего т’эйхе, я боюсь увидеть в тебя…
Пустыня в душе зашевелилась, чувствуя некоторую опасность. Но сказанного было достаточно. Аарон сдался.
- Хорошо. Но я буду рядом. И если что – рисковать не буду, сразу выдерну тебя оттуда.
- Спасибо, – проворковала я, чуть сжала его пальцы и отпустила. Затем повернулась и пошла к стене.
Напряженная поверхность границы покалывала кожу. Сначала в толщу призрачной стены вошли руки. Я разводила их в стороны, чтобы не высунуть с той стороны стены и не нарушить ее целостность. Вот в темный туман погружается лицо. Вновь перехватывает дыхание. Но лишь на миг, потому что в этот миг начинают работать жабры. И вот уже все тело погружено в вязкую толщу туманной стены. Будто в воде поднимаются волосы, шевелится ткань одежды.
Каждое движение стены, каждое прикосновение к ней я ощущала своим телом. Как падают и проникают сквозь нее первый капли осеннего дождя. Как где-то далеко в прореху один за другим входят люди, чтобы вновь пролить кровь свою и т’эйхе.
Но не только это чувствовала я. Туманная граница, разработанная и предназначенная для другого мира, постепенно таяла и слабела в мире, подчиненном иным природным законам. Все, что я делала раньше с заклятиями т’эйхе, базировалось на моих знаниях о моем мире. Я не просто меняла их – я адаптировала их к законам Земли. У меня все получится, я знаю.
Времени нет, подумала я, отсчитывая уже третий десяток проходящих сквозь стену людей. Это была уже вторая прореха. Она находилась близко к основному поселку. Люди погибнут здесь, потому что вернуться назад уже не смогут. Это больно. Это страшно. Тридцать пять… Тридцать шесть семей лишаться отцов, братьев или сыновей. Тридцать семь… Медлить нельзя.
Тонкие линии силы, что пронизали стену насквозь, из которых она и состояла, неохотно входили в мое тело, сливаясь с линиями моей силы, становясь послушными мне. Поменять тысячи повторяющихся узелков… Боже, это не так просто! Приходится вспоминать школьную программу физики, формулы расчетов сил, постоянные величины, сплетать их с формулами заклятий т’эйхе… Действительно, знать людей, знать Землю с ее законами не так уж плохо для т’эйхе. Нужно будет сделать так, чтобы они больше изучали Землю…
Далекий отзвук выстрелов на миг вывел из транса. Но я вновь заставила себя погрузиться в него, снова сливаясь со стеной. Узлы, изгибы линий – просчитать все, чтобы уже не было ошибок. Чтобы больше не гибли люди и т’эйхе в бесполезных схватках. Просчитать, изменить, влить свою силу.
Я чувствовала, как затягиваются дыры, на поверхности границы. Чувствовала, словно это были язвы на моем теле. Заживающие раны чесались, но я не должна отвлекаться на это, чтобы закончить начатое. Стянуть прорехи, а теперь укрепить. Чтобы никто и ничто больше не могло повредить ее. Оплести купол сетью, четкими, прямыми линиями, понятными т’эйхе, и крепкими, как стальные прутья.
Впереди в деревьях что-то зашуршало. Я боялась открыть глаза, чтобы не упустить единение со стеной. Но находиться здесь было теперь опасно. Я услышала голос Аарона. Что он кричит? Не важно. Стена высасывала из меня силы – для такой работы нужен не один сильный т'эйхе. Хорошо, что и меня создавал не один т’эйхе, а целый клан – их сил хватит. И я усилила поток силы, чтобы успеть скрепить все узлы прежде, чем Аарон выдернет меня из стены.
Он тащил меня, обхватив за талию. Но стена, жадная до энергии, не хотела отпускать добычу. Я открыла глаза и увидела несколько нацеленных на меня дул автоматов. Это был железный аргумент, в прямом и переносном смысле, чтобы выйти из стены и закончить свое занятие. Но все было уже готово. Стена послушно отпустила меня, и мы с Аароном упали на землю уже за укрепленной границей. В тот же миг несколько пуль ударились в стену, где только что были мои грудь и голова, и с тихим звоном отскочили назад.
Я попыталась подняться, но сил едва хватило даже на слабую попытку. Аарон взял меня на руки и отнес подальше от стены. А потом сидел рядом и с нескрываемым удовольствием смотрел на тщетные попытки людей прорваться внутрь, найти хоть малую прореху в новой стене. Я тоже с наслаждением наблюдала за стеной, по которой кругами, как по воде от брошенного камня, расходились волны силы, укрепляя ее по всей поверхности.
А как же другие поселения? Тот пленник, что пытался убить меня, говорил, что таких куполов в мире несколько. Что происходит с ними? Они так же кровью отстаивают свои территории или их это пока не коснулось? Последние остатки силы, которые должны лишить меня даже способности регенерировать на несколько дней. Надежда лишь на то, что отчасти я оставалась человеком, и была гораздо менее зависима от наполненности ауры, чем т'эйхе. Я просто отдала последние силы земле, приказывая им найти те поселения и хотя бы передать новую формулу построения ограждения. Не знаю, получится ли что-нибудь из этой затеи, или я отдала свои их впустую, но попробовать я должна. Земля поймет меня. Ведь понимают т’эйхе те же кусты и деревья. Будем надеяться, что поймет. Хотя бы передаст новую формулу тем, кто сможет ее применить. Если они поймут и примут эту информацию. А затем спокойно расслабилась и позволила едва проникающему сквозь плотную стену дождю умыть мое лицо.
Глава 18
Несмотря на прошедшие события, т’эйхе усердно готовились к встрече с королевской семьей. Даже во время боевых действий во дворце кипела работа. Не так активно. Но испуганный народ, даже те, что не были задействованы в строительстве, и не занятые теперь мирными работами, делали все возможное, чтобы ничего не помешало приготовить дворец в срок. Полным ходом шла подготовка портала. Работы над ним не прерывалась несмотря ни на что.
Пыталась подготовиться и я. Тренировки в том виде, какие они были прежде, пришлось прекратить. Тома не стало, а заменить его было сейчас не кем. Во-первых, потому что не хотелось так скоро его менять. Потеря учителя и друга далась мне тяжело. Во-вторых, Стражи не желали пока ослаблять контроль над границей, и каждый т’эйхе был на счету. Слишком свежа была память о недавней их беспечности. Да и люди не давали расслабиться. Разозленные упрочнившейся стеной, они испытывали на ней тяжелую артиллерию, рыли подкопы, выливали на ее поверхность различные вещества. Но я могла гордиться собой – стена выдерживала даже это. На ее поверхности не появилось ни трещинки, ни царапинки. Аарон не единожды восхищался моей работой. Другие т’эйхе провожали восхищенными взглядами.