Лана кивнула, принимая ответ, а внутри выдохнула от облегчения, что это травма заработана не во время битв с магами. На секунду задумалась, а стала бы она помогать, будь история Алвиса другой?
Ведь если быть честной с самой собой, то Лана просто разумно решила, что пока она оборотням полезна, ее не тронут. Выглядели они мирно и даже вполне развито, насколько это возможно в такой изоляции от прогресса.
Однако Лана продолжала держать на краю сознания сухой текст отчетов о разодранных людях в Бросвене. Чтобы не смотря на всю внешнюю цивилизованность оборотней, не забывать, кем они являются на самом деле.
Глава 21
Когда слепок поврежденной и здоровой ноги были у нее, Алвис спросил:
‒ Тебе еще нужно что-то помимо камней для работы?
Лана замялась. С одной стороны это просто ее прихоть, и не стоит злоупотреблять хорошим отношением к ней. А с другой привычка — вторая натура, и без этого работа затянется. Решив, что ничего страшного от простого уточнения не будет, спросила:
‒ Где у вас можно найти яблоки?
‒ Яблоки? ‒ брови Алвиса поползли вверх.
‒ Да, ‒ Лана засмущалась, чуть ли не шаркая ножкой по полу, ‒ я привыкла грызть яблоки, когда думаю. Подскажите, у кого могут с осени остаться, я куплю.
Эстер улыбнулась, а Алвис рассмеялся.
‒ Обещать ничего не буду, но если найдутся, то тебе передадут.
‒ Спасибо, ‒ тихо поблагодарила в ответ.
Они вышли из комнаты, и первое, что увидела Лана, это опирающегося плечом о стену Видара. Он стоял, скрестив руки, и смотрел на нее изучающим взглядом из-под нахмуренных бровей. Она повернулась к Алвису и Эстер, с интересом наблюдавших за ними, игнорируя опять чем-то недовольного оборотня за спиной.
‒ Хотя знаешь что, ‒ чрезмерно радостно сказал Алвис, ‒ пусть Видар тебе покажет деревню!
Видар на это нахмурился еще сильнее и пытался взглядом прожечь дыру в вожаке. Который широко скалился, явно довольный своей идеей, не обращая никакого внимания на попытки его испепелить.
‒ Отведи ее к Ивару, девушке нужно кое-что купить, ‒ с издевкой выделив последнее слово, Алвис хлопнул Видара по плечу и, склонившись к нему, с улыбкой добавил: ‒ Раз она под твоей опекой, то и рассчитаешься с ним сам.
Видар еле слышно зарычал, а Алвис, полностью игнорируя его реакцию, развернулся и, приобняв жену за талию, пошел на выход, постукивая тростью. Лана перевела взгляд на Видара. Он стоял, все так же опираясь плечом о стену, поджав губы и прикрыв глаза, пытаясь успокоиться.
Лана весь их диалог и переглядывания не особо поняла. Кроме того, что Алвис поиздевался над Видаром, что ему поручено приглядывать за ней, а тот этому совсем не рад. И почему это Видар должен расплачиваться за нее? Она сама может прекрасно расплатиться за себя.
Пока она размышляла, Видар пришел в себя, открыв глаза. Выпрямившись, и с каким-то безнадежным видом человека, который обречен на вечные муки и ничего уже не может с этим поделать, тихо сказал:
‒ Пойдем.
Не задумываясь, положил ладонь ей на спину, аккуратно поворачивая в сторону выхода, но сразу же отдернул руку, словно обжегшись.
Лана бросил на него быстрый взгляд, чтобы понять откуда такая реакция, но увидела только досадливо поджатые губы. И снова какое-то непонятное недовольство. Прокручивая события с первой встречи, она задумалась: а он вообще хоть когда-нибудь бывает доволен? Похоже в няньки ей приставили самого угрюмого и хмурого оборотня.
Они вышли из зала на улицу. Воздух еще сырой и прохладный, но уже ощущается наступление весны. Она мимолетно касалась щек теплыми поцелуями, чтобы в следующую секунду уступить прохладе. Скоро проклюнутся почки и станет теплее, а пока Лана застегнула куртку и с интересом уставилась на своего сопровождающего. Или надсмотрщика? Видар шел в одной рубашке и черной кожаной жилетке, явно не испытывая никаких удобств по поводу низкой температуры.
Лекарь и исследователь в ней тут же с любопытством подняли головы. Эх, провести бы тесты и обследование, да только кто ж ей позволит. Как она и предполагала, судя по осмотру уже здорового Эмиля, у оборотней повышенная температура тела. С чем это связано? Просто особенность, как вида? Или более высокая интенсивность обмена веществ? Скорее всего и то, и другое. На оборот в звериную форму наверняка требуется прорва энергии, да и масса тела увеличивается раза в полтора. Но это в любом случае не объясняет, почему оборотням комфортно в одной рубашке ранней весной. Ладно если бы шерстью были покрыты, и она помимо высокой температуры так же помогала хранить тепло. Но без шерсти, чтобы не мерзнуть в такую погоду какая должна быть температура тела? Сорок пять? Ну ладно пусть будет сорок два. Но у здорового Эмиля температура была тридцать восемь, максимум тридцать девять. Так почему не мерзнут?!
Лана досадливо вздохнула. Интересно, конечно, до жути, только задавать вопросы о строении и организме оборотней ей однозначно не стоит. Неправильно поймут. В то, что она интересуется исключительно из-за собственного любопытства, а не ради вреда, не поверят.
А женщины оборотни тоже имеют высокую температуру или это только мужская особенность? По прибытии ей было как-то не до того, чтобы разглядывать, насколько тепло одеты оборотни вокруг.
Лана вынырнула из собственных размышлений и наткнулась на провожающие их с Видаром взгляды. Настороженные, недоверчивые, злые. Правда после того, как она вылечила Эмиля, направленной на нее ненависти стало меньше. Или же ей просто хотелось, чтобы так было.
Она заглядывала некоторым оборотням в глаза, удерживая взгляд не слишком долго, чтобы не бросать вызов. Но и не отводила быстро, чтобы не показаться жертвой.
Жертвой… Ее наставник как-то преподал ей урок, когда она еще не научилась терпеть боль, прячась от ударов.
“Мелания, ты когда-нибудь видела, как стая волков раздирает пса?” — спросил он ее в самом начале обучения, когда она, всхлипывая, баюкала ушибленную руку, сидя у стены. Поморщившись, она промолчала, украдкой вытирая выступившие от боли слезы. Да откуда бы ей видеть подобное зрелище. Она и так должна сидеть на шелковых диванчиках с пяльцами и иголкой в руках, а не учиться драться на старых протертых матах в каком-то подвале, если бы не отец. Да, Тревиса Хеллворта хотелось порадовать, поэтому она исправно приходила на занятия к старому вояке, который вышибал из нее дух до треска костей. Лана даже его имени не знала, для нее он просто ‒ наставник. Узнай об этом в академии, и ей точно не отмыться от позора и шепотков в спину. Но отец настаивал.
Мужчине ее ответ не особо был нужен, впрочем, как и всегда. Присев рядом с ней у стены, он продолжил:
‒ Стая загоняет пса в угол не ради добычи, а просто для забавы. Цапают его за лапы и хвост, пугают оскалом и рыком, бросаются, нагоняя страх и соревнуясь кто первый прокусит до крови. В общем развлекаются как могут.
Наставник, задумавшись, поскреб ногтями по щетине на подбородке, создавая характерный треск.
‒ Выживет ли пес, зависит не от кровожадности волков или их количества, ‒ продолжил он не особо приятный рассказ, ‒ а от самого пса. Пока он огрызается несмотря на боль и превосходящие силы, у него есть шанс выжить и дождаться, когда волкам наскучит забава. Но стоит лишь на секунду дать слабину…
Мужчина поджал губы и покачал головой.
‒ Один тихий скулеж, и пса раздерут на куски. Потому что пес сам признал, что он добыча. Жертва.
Стальной недовольный взгляд впился в Лану, отчего она с трудом удержалась, чтобы не поежиться.
‒ Каждый раз, как ты начинаешь скулить, вжимаешь голову в плечи и так явно показываешь страх в глазах, ‒ мужская ладонь сжалась в кулак, сворачивая невидимую шею, ‒ тебя хочется удавить. Потому что ты признаешь свою слабость и надеешься, что тебя пожалеют. Вот только жертв не жалеют, их раздирают на куски.
‒ Но мне больно, ‒ простонала Лана.
Наставник со вздохом встал с пола, уперев руки в колени и склонив голову ближе к ней, с нажимом произнес: