Перед зажмуренными глазами возникла картинка, как Лана выглядела, когда лежала под ним. Черные волосы окружали ее голову как ореол, оттеняя белые простыни. Глаза, голубые как чистейший озерный лед, были распахнуты в удивлении. Мягкие красивые губы были чуть раскрыты, а между ними алела кровь. Она сейчас так и лежит в его постели, мягкая, ароматная, манящая, вкусная…
А он не с ней.
С громким злобным рыком Видар ударил когтями по дереву. Кромсал несчастную древесину без остановки и устали, вымещая на ней свою злость и неудовлетворенность. Вокруг витал плотный запах хвои и смолы, забивая его нос, перебивая сладкий аромат его наани и этим успокаивая. Вскоре послышался громкий хруст, он не заметил, как сточил дерево когтями. С жалобным стоном и оглушающим треском ветвей огромный исполин повалился на землю.
Тяжело дыша, оборотень стоял перед обломками дерева и из-за густого запаха хвои не сразу почувствовал, что он не один.
“Ты возбужден”, ‒ раздался в голове голос, который раньше доставлял ему наслаждение, а сейчас взбесил с новой силой.
Он оглянулся и посмотрел на стройную оборотницу. Более хрупкую, тонкокостную, с менее выраженными плечами и мышцами, но сильную и изящную. Они много лун бегали по лесам, наслаждаясь свободой и друг другом, но сейчас ее вид вызывал в нем лишь раздражение. Медленно ступая, она начала обходить его по кругу, понемногу приближаясь.
“Я могу тебе помочь”, ‒ раздался в голове томный голос Ингрид.
Видар принюхался и за тяжелым запахом хвои почуял, что она хочет его. Вот только когда-то сладкий аромат ее желания сейчас отдавал кислятиной.
“Нам ведь было так хорошо вместе. И все еще может быть, ‒ продолжала Ингрид, приближаясь все сильнее. ‒ Ты же знаешь, что она не сможет дать тебе все то, что могу дать я. Она слабая, хрупкая и не достойна такого как ты. Скоро винганза, и когда я разделаюсь с ней, мы снова будем вместе”, ‒ нежно проговорила она, приблизившись почти вплотную к нему.
Никогда раньше Видар не трогал женщин, это низко и недостойно применять силу к тому, кто заведомо слабее тебя. Но тело среагировало быстрее разума, и сейчас он сжимал зубами тонкие позвонки шеи скулящей Ингрид, из последних сил сдерживаясь, чтобы не сомкнуть челюсти и не убить ее.
“Ты не тронешь ее”, ‒ сказал Видар и сжал зубы еще чуть сильнее, уже на самой грани.
Ингрид хрипела под ним, вспарывая когтями землю, но выбраться не пыталась. Малейшее неверное движение с ее стороны, и она рискует остаться со сломанной шеей. Видар с угрожающим рычанием продолжил: “Сейчас ты отправишься к Алвису и отменишь винганзу. Мне плевать, как ты будешь оправдываться и что говорить. Но поединка между вами не будет. Она моя наани. Ты знаешь, что это значит. Поэтому, пока по-хорошему, прошу тебя уйти в сторону и не лезть к Лане”.
Отпустив ее и отплевавшись от запаха и вкуса, Видар развернулся и пошел в сторону деревни.
“Она не может быть твоей наани! ‒ раздался истеричный крик в его голове, сопровождаемый хрипящим кашлем. ‒ Эта проклятая ведьма околдовала тебя! Ты стал совсем другим, когда эта девчонка появилась у нас. Если ты этого не видишь, то вижу я, замечают и остальные. Ни о какой отмене винганзы не может быть и речи. Я убью ее и все наваждение с тебя падет. Ты снова будешь моим!”
Резко развернувшись, Видар одним прыжком оказался рядом с Ингрид и угрожающе обнажил зубы перед ее мордой, прижавшейся к земле.
“Я никогда не был твоим. И уже никогда не буду. Тебя здесь не было эти дни, чтобы судить насколько я изменился. И если ты думала, что я не в курсе, что ты, даже будучи со мной, продолжала искать по соседним деревням своего матсари, то ты глубоко заблуждаешься. Мы были какое-то время вместе, но оно прошло. Смирись с этим. Лана моя наани ‒ это правда. И я советую тебе проиграть в поединке, потому что если с ней хоть что-то случится ‒ ты не жилец”.
Он сказал все, что хотел. Выслушивать и дальше какие-то безумные предположения не было желания. Оставив за спиной Ингрид, которая еще что-то кричала ему вслед, Видар помчался в сторону деревни. Оставалось только надеяться, что его бывшая любовница найдет в себе остатки разума и достоинства и отступит.
Оббежав деревню с противоположной стороны от своего дома, Видар направился в единственное место, где он сейчас мог бы находиться. Сад, окружающий дом, был великолепным, даже ранней весной, что уж говорить о том, когда здесь все расцветет. Видар не понимал это увлечение друга, хоть и выглядели его старания роскошно.
Толкнув лбом дверь, Видар прошел до разожженного камина и упал перед ним, вытянув ноги.
‒ Ну и букет ароматов на тебе, дружище! ‒ присвистнул Рас, сидящий в кресле тут же у камина и прихлебывающий чай из кружки, по размеру больше похожей на ведро.
Видар, никак не среагировав, продолжил лежать и смотреть, как оранжевое пламя пожирает поленья. Расмус же поглубже втянул воздух и продолжил:
‒ Злая Ингрид. Возбужденная Ингрид. Очень возбужденная Лана. И поверх всего такой мощный запах хвои, будто ты сосну два дня обнимал и нацеловывал. ‒ Рас шумно отхлебнул чай. ‒ Даже не знаю, хочу ли знать, что с тобой произошло.
Видар перекинулся в человеческий облик, продолжая уже мужчиной лежать на шкуре перед камином, положив подбородок на скрещенные руки.
‒ Она моя. Теперь я точно это знаю, ‒ тихо, будто сам себе, сказал Видар.
‒ Рад, что до тебя наконец дошло, ‒ в противовес ему громко ответил Рас.
Видар перевел тяжелый взгляд на друга, продолжающего спокойно пить чай.
‒ Что ты на меня смотришь как недовольная подарком девица? Это было очевидно с самого начала. Для меня, Андреаса и Ларса так точно. Алвис и многие другие, думаю, тоже догадываются. Лишь для одного тебя это до сих пор было загадкой.
‒ Так заметно было?
‒ Пфф, а что там замечать-то? Ты с самого начала прилип к ней как репей. Дальше двух шагов не отходишь. Поймал, когда в обморок упала, глазами недовольно зыркал на всех и Алвиса в том числе. Вот скажи, стал бы ты перечить своему вожаку, зная какое наказание за это последует, ради простой девицы, будь она хоть трижды спасительницей всех больных и раненных? ‒ замолчал Рас, ожидая ответа, которого не последовало. ‒ Не стал бы.
Видар молчал. Да и что тут скажешь, когда Рас прав во всем. Он один был слепым идиотом, не желающим признавать правду.
‒ Я могу остаться у тебя на ночь и принять ванну?
‒ Конечно можешь. Но, Ви, пожалуйста, пообещай мне, что, когда я найду свою наани, ты проследишь за тем, чтобы я не был таким придурком, как ты.
‒ Не отрицаю, что до этого я вел себя странно, но сейчас-то ты почему так думаешь?
‒ Потому что у тебя дома, на твоей кровати, лежит твоя наани. И судя по запаху она тебя хочет. Но вместо того, чтобы сейчас быть с ней, ты протираешь шкуру перед моим камином. Кем еще я должен тебя считать?
‒ Можешь считать меня самым разумным и волевым оборотнем.
Видар начал злиться. За всю эту ситуацию, за то, что Рас прав, что Ингрид не отменит винганзу, что Лана сейчас одна в его доме, что он вынужден сдерживать себя, чтобы не навредить ей.
‒ Вспомни, что происходит, когда пара находит друг друга. Хотя бы Андреаса с Мартой. Вся деревня больше недели не могла уснуть. Вот только Марта оборотень, и она знала, что Андреас ‒ ее матсари. А Лана не может этого знать. Теперь представь, что было бы, останься я. Да, она хотела меня, но вряд ли сама это осознавала. Да, сегодня бы все могло случиться под влиянием момента, но что было бы завтра? Она бы проснулась и возненавидела меня, Рас. И я не знаю, удалось бы мне сдерживать силу. Знаю, что это глупо, но я на нее лишний раз дышать боюсь, она такой хрупкой кажется по сравнению с нами. Я ее за руку-то боюсь взять, чтоб тонкие пальцы не поломать ненароком, что уж говорить о большем. Даже сейчас лежу и переживаю, не навредил ли ей, прижав слишком сильно.
Рас сидел в кресле, замерев с ведром чая, и не моргая смотрел на него. Кажется, до него начало доходить.
‒ Мда уж. Об этом я не подумал.
‒ Да я сам не знаю, как мне удалось уйти. ‒ Видар запустил руки в волосы. ‒ Мне нужно немного времени, чтобы прийти в себя и успокоиться.