Между каменными ёлками замаячил просвет. Метрах в тридцати от нас отблески факела так и оставшегося лежать прямо на камнях, выхватили из пыльной темноты гладкую гранитную стену, уходящую под самый потолок. Тракт же упирался прямо в неё, вгрызаясь внутрь породы широкой аркой тоннеля. По её бокам виднелись полуприкрытые массивные створки старых ворот.
Позади вновь послышался отчаянный визг. За ним тут же последовал ещё один. Раздался скрежет когтей по металлу. Короткий вскик. Яростная ругань рыцаря эхом отразилась от высоких каменных сводов и начала гулять меж ёлок каменного леса. Дела у Дитриха, похоже шли всё хуже.
— Уходи, — крикнул я не оборачиваясь и ускоряя бег, насколько это было возможно. Девушка уже почти не переставляла ноги. Волочилась следом за мной, цепляясь пальцами за ворот гамбезона, и лишь изредко пытаясь двигаться самостоятельно.
Где-то позади послышался тяжелый удар металла о камень. С треском обрушилась разбившаяся порода. Раздался яростный рёв. Куда ниже и глуше чем крики обычных заражённых. Затем последовал ещё один удар. По сталагмитам застучал дождь из гранитной крошки. Полководец тоже был здесь.
Пот заливал глаза. Воздуха не хватало. Спина гудела от напряжения, ноги с трудом отрывались от пола, а девушка висевшая на плече мёртвым грузом, вновь попыталась разжать пальцы. Выскользнуть из моих рук и дать возможность хотя-бы мне добежать до укрытия. Блядь.
Я вцепился в её гамбезон ещё сильнее. Рванул вперёд. Раз. Другой. Третий. Втащил под низкие своды тоннеля. Обернулся назад.
Дитрих бежал к нам. Бежал словно заправский спринтер, несмотря на доспехи. А в темноте прямо за ним брела высокая, массивная фигура, с трудом переставляя ноги и то и дело прихрамывая на правую. Иногда она останавливалась и в бессильной злобе начинала размахивать огромной двуручной палицей, круша каменный лес, росший по обеим сторонам тракта. Рыцаря догнать она не могла. Зато могли другие.
Двое крикунов выскочили из-за спины своего предводителя и рванулись вперёд, быстро настигая Дитриха. Ему оставалось до нас два десятка шагов. Но твари были быстрее. Рыцарь не успевал. Отчаянно не успевал.
— Надо помочь! Готова? — я покосился на всё ещё виснувшую на мне девушку. Она ничего не ответила. Лишь кивнула и вытянула вперёд сложенные щёпотью пальцы.
— Левую! Давай! — крикнул я. Сфокусировал взгляд на правой твари и тоже щёлкнул.
На растрескавшейся, чёрной шкуре существа появилась крохотная искорка пламени. Тварь остановилась. Замерла на мгновение. Но его было достаточно, чтобы огонь охватил всю спину существа. Вынудил его упасть на пол и начать колотить по шкуре когтистыми лапами, в надежде сбить пламя. Вторая тварь тоже взвыла, прикрывая лапами охваченную огнём морду. «Полководец» шедший следом не обратил на это никакого внимания. Он просто наступил на одного урода, раздавив старым, покрытым ржавчиной сабатоном (латным ботинком) его голову. Второго отбросил в дебри каменного леса мощным ударом своей палицы. Взревел и бросился вслед за убегающим рыцарем.
Но опоздал. Тех нескольких секунд, что мы выиграли для Дитриха хватило, чтобы он с разбегу влетел под низкие своды тоннеля. Влетел, притормозил возле нас и крикнул:
— Надо запереть створки.
Дважды нас просить не пришлось. Я снова покосился на девушку. Та молча кивнула, мол, я готова. Затем отлепилась от меня, сделала один неуверенный шаг в сторону, вытянула вперёд ладонь и закрыла глаза. Я тоже прикрыл, представляя как из моих пальцев к правой створке протягиваются тонкие энергетические нити. Как формируют прямо возле неё плотный комок, пульсирующий мягким бело-голубым светом. Как рядом с моим, но на противоположной створке, растёт и напитывается энергией маленький, бледно-зелёный шарик.
Вновь послышался глухой низкий рёв. В стены тоннеля ударил мелкий град каменной крошки.
— Мать вашу! Да сделайте уже что-нибудь! — заорал Дитрих прямо у меня над ухом
«Давай» — мысленно произнёс я. На то, чтобы говорить, сил уже не осталось. Сказал и отдёрнул руку назад, разрывая энергетические потоки. В следующий миг нити девушки тоже пропали. Клубки взорвались.
Послышался отчаянный визг ржавых петель. Скрежет металла по камню. Тяжелый удар. Хруст, переходящий в чавкающее бульканье. Лязг старых доспехов о камень. Грохот падающего тела.
Я открыл глаза. Открыл и посмотрел на створки старых ворот. Они закрылись. Почти. Между ними всё ещё оставалась небольшая щель, в которой застрял наполовину расплющенный ржавый шлем. Из его прорезей сочилась густая чёрная кровь. Обезглавленное тело, оставшееся с той стороны створок всё ещё мелко подрагивало. Пальцы то и дело начинали скрести гранитные плиты, оставляя на них чёрные разводы. Тварь умирала.