Я взобрался на горку, и тут меня узнали Ира и другие девчонки.
- Валерий! - обрадовалась Ира. - Где ты пропадал?
- Мы с Семкой повторяем пройденное, - сказал я, приглядываясь к похитителю. Тот презрительно улыбнулся:
- Зубрилы несчастные.
Я еле удержался, чтобы не смазать его по довольной физиономии.
- Между прочим, - я ослепительно улыбнулся, - очень легко узнать настоящего зубрилу - есть простой способ.
- Какой? - спросила Ира.
- А вот видите склон? - Я помахал палкой. - Кто по нему съедет, тот и не зубрила. - Я снова очаровательно улыбался.
Друзья похитителя побледнели. И он сам, кажется, немного струсил.
- Ну, так кто первый? - спросил я.
Девчонки перестали хихикать и начали шушукаться.
- А это не опасно? - забеспокоилась Ира.
- Смотря для кого, - я с прежней улыбкой глядел на похитителя.
Он оказался смелым парнем.
- Я - первый, - сказал похититель.
Мы подъехали к накатанной лыжне. Похититель помедлил немного, а потом резко оттолкнулся и полетел вниз. Над трамплином он взвился как птица. Когда он приземлился, его закачало. Но похититель устоял. И вот он уже махал снизу палками и что-то вопил.
Друзья похитителя марок ликовали, как будто это они съехали с крутого склона.
- Молодец, - сказал я.
Он отличный лыжник, этот похититель. Даже как-то расхотелось его бить.
- Кто следующий? - вежливо спросил я.
Друзья похитителя отводили глаза от моей улыбающейся физиономии.
- Я следующий, - сказал я. Я скатился легко, плавно - такие вещи я делаю запросто.
Вскоре я был рядом с улыбающимся похитителем марок.
- Для первого раза неплохо, - похвалил я его.
- А они что, боятся? - спросил похититель о своих друзьях.
- Трусят. Пошли наверх.
Чтобы снова попасть на горку, надо было обойти лесок, где сидел в засаде Семка.
Как только Семка нас увидел, он сразу рванулся к похитителю. Тот усмехнулся и посмотрел на меня. Мое лицо было каменным.
Похититель все понял.
- Отдай марки, гад! - закричал Семка.
- Спокойно, пострадавший. - Я поднял руку. - Подсудимый уже раскаялся и добровольно возвратит нам марки.
- Нет у меня никаких марок! - закричал похититель. - Чего прицепились?!
- В такой прекрасный солнечный день не хотелось бы кого-то бить, - с пафосом сказал я. - Нет, сейчас хочется декламировать стихи. "Мороз и солнце, день чудесный..."
Тут похититель попробовал удрать. Он занес лыжу, чтобы развернуться, и тогда я толкнул его. Похититель повалился лицом в снег. Семка, успевший избавиться от лыж, вскочил ему на спину. Я подоспел на помощь.
- Отдашь марки? - кричал Семка. - Отдашь, гад?
Никогда я не видел моего друга таким разъяренным.
Похититель попытался вырваться, но ему мешали лыжи, Семка и я.
- Не отдам! - закричал он. - Нету у меня их!
- Врешь, - сказал я. Меня этот бледный вор уже бесил. Вот сволочь, украл у человека марки и не думает сознаваться.
Мы прижали похитителя к земле и стали кормить его снегом. Он увертывался, орал. Но несколько порций холодного снега быстро охладили его пыл.
- Ладно, отдам. Вечером принесу в магазин, - наконец пробормотал он.
Я помотал головой.
- Мы сейчас встанем и пойдем вместе к тебе домой.
Он медленно поплелся впереди. Мы с Семкой не отставали. Таким типам я никогда не доверяю.
Похититель жил недалеко от парка, в девятиэтажном доме с красными балконами и с такой штуковиной на крыше, похожей на птицу, которая присела отдохнуть.
- Подождите меня здесь, я сейчас вынесу, - сказал похититель.
- Не выйдет. - Я прямо посмотрел ему в глаза. - Положи свои лыжи. Сема их покараулит, он парень честный, не то что некоторые. А мы вдвоем пойдем к тебе.
Когда мы поднимались в лифте, я сказал:
- Если ты будешь валять дурака, мы скажем Семкиному дяде - он начальник милиции. Понял?
До похитителя все дошло. Он вручил Семке альбом. Мой друг схватил его и, сияя, стал разглядывать марки.
Я швырнул похитителю его лыжи (кстати, отличные, эстонские) и дал на прощанье тумака по спине.
- Еще раз попадешься, пятнадцати суток не миновать. Это я тебе обещаю, Валерка Коробухин.
Я ПОЖИМАЮ ПЛЕЧАМИ
Как только прозвенел звонок, я схватил свою сумку и бросился к двери.
- Ты куда? - спросила вожатая Кира. Она выросла на пороге и преградила мне дорогу.
Я метнулся в сторону, но удрать не удалось.
- Ты куда, Коробухин? - повторила вожатая.
- Да я... - Несколько секунд я соображал, как выкрутиться. Понимаете... Вы слушали утром радио?
- Слушала, - ответила вожатая Кира.
- Так вам, значит, известно, что сегодня должна прилуниться автоматическая станция?
- Ну и что из этого?
- Как что из этого? - искренне удивился я. - Как это без меня произойдет? Я должен все увидеть.
- Ничего, - сказала Кира. - Десять минут ты и твоя станция потерпят.
Она подождала, пока я сел на место, потом направилась к столу и оперлась о него руками.
- Ребята, - сказала вожатая Кира, - началась третья четверть. Она самая длинная, но и самая короткая, потому что если не успеешь исправить плохие отметки, то останешься на второй год. Мы должны наладить шефство над отстающими учениками.
- А мы помогаем друг другу, - раздался чей-то голос.
- Все помогаете? - спросила Кира.
- Все! - Ребята в нашем классе очень любят отвечать хором.
- Это и плохо, - назидательно сказала вожатая. - Надо, чтобы один ученик шефствовал над другим и чтобы он отвечал за двойки товарища. Давайте прикрепим сильных учеников к слабым. Вот, например, Коробухин. Он куда-то торопится, давайте начнем с него.
- Я перепутал, - сказал я.
- Что ты перепутал? - улыбнулась вожатая Кира.
- Станция должна прилуниться завтра, - сердито ответил я.
- Ну и прекрасно, - сказала вожатая Кира. - Так кого мы прикрепим к Коробухину?
В классе наступила гробовая тишина. Я с улыбкой разглядывал ребят. Ну, кто на этот раз решится?
В прошлом году мне помогала сама Галка Новожилова. Она ворвалась в нашу квартиру как на пожар, на ходу засучивая рукава.
- Давай быстрее начнем, - сказала она. - У меня времени в обрез.
Я молча поплелся на кухню, сел за стол, на котором была навалена груда картошки, и принялся ее чистить.