- Фу, - сказал я сам себе и стал смотреть в землю.
- И еще неизвестно, кто выиграл, - раздался спокойный голос Галки Новожиловой. - Пакет мы не нашли.
Ребята из моего теперешнего класса зашевелились, повеселели.
- А мы пожар огромный потушили! - крикнул Мишка Зайцев.
- Правда? - подсел ко мне Семка.
- Правда, - сказал я и вытащил из рюкзака "И один в поле воин".
Я открыл книгу, и столпившиеся за моей спиной ребята из 6 "А" прочитали шепотом надпись:
"Тов. Коробухину Валерию за мужество и отвагу при спасении от пожара лесонасаждений Дорогомиловского лесничества".
- Ого! - сказали ребята.
Семка вскочил, возбужденный.
- А я всегда говорил, что Валерка отличный парень.
Вокруг загалдели.
- Тихо! - крикнул Борис Михайлович. - Пошли устраиваться на ночлег.
Мы быстро разбили палатки, разожгли костер и, пока наши кашевары соображали ужин, побежали к озеру.
Солнце заходило на противоположном берегу. Его прощальные лучи лежали на озере, как длиннющие красные рыбы. И озеро уже было не белым, а красным.
"Но почему оно все-таки Белое?" - недоумевал я, разрезая головой и руками мягкую теплую воду озера.
Как хорошо сбросить рюкзак и плыть, плыть, все равно куда.
Я оглянулся - вот это да! - я уже на самой середине озера. Борис Михайлович, наверно, нервничает.
Я повернул, лег на спину и заработал ногами. Руки у меня отдыхали. Потом я поплыл снова брассом. Я очень люблю брасс. Мне кажется иногда, что брассом я могу проплыть сотню километров, ни разу не отдыхая.
Когда я плыл, мне в голову лезли всякие мысли, а поэтому я достиг берега чуть левее от того места, где пылали наши костры.
Я уперся руками в желтый песочек и так лежал в воде. Мне не хотелось вылезать. Я блаженно вертел головой, пускал пузыри и вдруг под корнем сосны, далеко вылезшим в озеро, заметил белый прямоугольник с пятью круглыми коричневыми печатями.
Меня так и подбросило. Пакет! Я нашел пакет! Но почему он не размок?
Ах, пакет в полиэтиленовом мешочке! Крепко привязан к корню. И это всего в двух шагах от стоянки. Все рыскают в лесу, ищут пакет, а он здесь мокнет и посмеивается. Ловко придумано.
Я хотел крикнуть, что нашел пакет, но крика у меня не получилось. Я вдруг понял, что не знаю, кому мне хочется отдать пакет - 6 "А" или 6 "Б". Не знаю и все.
РАЗГОВОР С САМИМ СОБОЙ
Я ворочался в палатке между Мишкой Зайцевым и Толькой Дашкевичем. И никак не мог заснуть. Не потому, что сон ко мне не приходил. Нет, он приходил, он укрывал меня, баюкал тягучими песенками, он окутывал мне глаза, но я его отгонял прочь. Я в тысячный раз переворачивался и никак не мог решить, кому отдать пакет, который я нашел. Я не взял его с собой, а только покрепче прикрутил веревкой к коряге. Теперь его никто не заметил бы. А чего в самом деле? Я нашел пакет и не хочу, чтобы он достался кому-нибудь другому.
Я перевернулся в тысяча первый раз. "Но послушай, - сказал я сам себе, - ты в каком сейчас классе учишься?
- Я уже не учусь, я окончил 6-й класс и перешел в 7-й, - сказал я себе сам.
- Это не важно. Какой ты 6-й окончил? "А" или "Б"?
- "Б".
- Так к чему сомнения? Утром и отдай пакет своим друзьям из 6 "Б".
- А разве они друзья? Как они поносили меня, когда первое место уплыло у них из-под носа! Кого они сделали козлом отпущения? Меня. Нет, ни за что не отдам.
- Хорошо. Тогда пакет вручи тем, с кем ты учился все шесть лет, ребятам из твоего бывшего класса. Ведь там и твой друг Семка.
- Верно, я отдам пакет Семке. Как я раньше не догадался? Они же первые пришли к Белому озеру. Пакет их по праву.
- Ну вот и все. Ложись спать. Слышишь, как дружно храпят во всех палатках?
- Погоди спать. А Ира?
- Что Ира?
- Ты разве не заметил, какая она хмурая, и не хочет со мной здороваться.
- Заметил.
- Понимаешь, не люблю таких людей. Может, я и сделал что-то не так, но зачем столько злиться? Если теперь я отдам пакет в 6 "А", то Ира подумает, что я раскаялся и поступил, как она хотела. Нет, ни за что.
- Ладно. Тогда пакет снова переходит в руки 6 "Б". Ты вспомни, как они вместе с тобой тушили пожар. Это было здорово. И помнишь, у Мишки Зайцева даже мозоли перестали болеть?
- Помню. Мы тогда очень подружились. Они на меня стали смотреть с уважением.
- Ну так в чем же дело?
- Да, но...
- Снова вспомнил о ребятах из своего бывшего класса?
- Ага.
- Ну так все вспоминай - и как они тебе бойкот устраивали, и как ни за что ни про что потребовали, чтобы тебя убрали из их класса.
- Не совсем ни за что ни про что.
- А Галка Новожилова? Как она на тебя нападала? Да я бы из-за одной Галки не отдал пакет в 6 "А".
- Понимаешь, Галка - хорошая девчонка.
- Галка - хорошая девчонка? Ты меня удивляешь.
- Нет, правда. Она только многого не понимает. Ей кажется, так она всех людей сделает счастливыми и хорошими. А надо делать не так.
- А как?
- Я и сам не знаю.
- Ты слишком много размышляешь. Тебе слишком много всяких мыслей лезет в голову.
- Я знаю, что это мой недостаток. Но ничего не поделаешь, так устроена моя голова. Между прочим, я ее менять не собираюсь".
Так я разговаривал сам с собой и ворочался между Мишкой и Толькой. Но кому все-таки отдать пакет с пятью сургучными печатями, я не мог решить. И, совсем обессилев, заснул.
Говорят, утро вечера мудренее. Но и утром ничего мне не пришло в голову. Меня уже бесило, что я, всегда такой решительный, так долго колеблюсь.
Я сбегал утром на озеро - пакет висел под корягой. Если его тогда не могли найти, то сейчас и подавно.
Позавтракав, ребята пошли в лес искать пакет. Я сказал, что у меня болит голова, и остался в палатке. У меня и правда голова раскалывалась от нахлынувших мыслей.
Борис Михайлович посмотрел на меня строго и сказал:
- Очень жаль, Валерий. Я уверен, что кроме тебя пакет никто не найдет.
Я неожиданно побагровел.
- Вот еще. Мишка - длинный, он и на верхушке сосны заметит пакет.
И они ушли. Я слонялся без дела в лагере и снова размышлял, кому все-таки отдать пакет.