— Фу, опять запеканка со вчерашними макаронами! Моя душа не выдерживает кушать такую гадость! — начала причитать косоглазая старшеклассница. — Если меня так и дальше будут продолжать кормить, то я никогда не смогу выйти замуж! Ни за кого! Даже за самого паршивенького офицера не смогу! — с надрывом в голосе огласила она.
— Разумовская, не могли бы Вы есть потише? — строго осведомилась дежурная преподавательница.
— Нет, — нагло заявила девушка, — такую пищу можно есть, только громко осведомляя всех о ее вкусовых качествах.
В моей душе все сжалось от страха за эту девушку! Так открыто дерзить учительнице было просто опасно для самой же себя. Это грозило неминуемым наказанием и позором перед всем институтом. Например, ленивой Верке сейчас за обедом пришлось стоять на табуретке без фартука перед всеми классами в качестве наказания за кол по немецкому. А за грубиянство и подавно, в моем представлении, должны были высечь розгами, хоть я и не знала, применяют ли у нас такие наказания.
— Ах, Разумовская, Ваш длинный язычок до добра Вас не доведет, — лишь посмеялась учительница и отвернулась отчитывать младшеклассниц за то, что те кривлялись.
Я повернулась к Разумовской и, осторожно тронув ее за плечо, восхищенно прошептала:
— Вы такая смелая, что осмелились вслух ругать эту прегадкую еду! Я думала, m-lle вас сейчас накажет, Вы меня так напугали!
— Мне безразличны их наказания, — улыбнулась мне девушка, обнажая ряд белоснежных, словно самые диковинные жемчужины, зубов, — тем более это m-lle Огурцова, она строга только с младшими. Кстати, я Аня, а как тебя зовут, я что-то запамятовала?
— Орлова... Лиза Орлова, — прошептала я, опустив голову, сразу смутившись.
— Ах, точно, дочь Александра Орлова, — произнесла моя новая знакомая. — Все-таки хороший человек был... Мой папенька знавал его когда-то...
Напоминание об отце больно уязвило меня, но, понимая, что Аня не хотела меня задеть, я только кивнула и вновь принялась ковырять злосчастную запеканку. Старшеклассница тем временем абсолютно потеряла ко мне интерес, увлеченная болтовней со своими подругами. Я окончательно поникла духом, чувствуя себя еще более одиноко, чем в поместье дядюшки и тетушки. Конечно, это был всего лишь первый день в институте, но от него оставался такой скверный осадок, что только и хотелось, что свернуться на кровати калачиком и тихонько завыть.
Оставшиеся уроки — домоводство и рисование — прошли неплохо. Конечно, я ожидала, что на уроке домоводства нас будут учить хоть что-то готовить, но мы ограничились лепкой котлет из уже готового фарша для сегодняшнего ужина. Единственное, что обрадовало меня — это то, что в конце урока каждой ученице, которая налепила котлет больше, чем от нее требовалось, выдали по сладкой булочке с изюмом. Так как от скуки мне было больше нечем себя занять, я сделала десятка три изделий и была среди тех счастливиц, что получили угощение. На рисовании каждая девочка выбирала члена царской семьи, чей портрет рисовала. Я сегодня писала портрет императрицы Марии Александровны, кротостью и смирением которой я всегда восхищалась. Может, еще и потому, что ее судьба казалась мне в чем-то похожей на мою собственную — Мария Александровна осталась без матери в девятилетнем возрасте. Учительница меня похвалила за мой талант и сказала, что с удовольствием полюбуется на следующем уроке завершенным рисунком.
Во время свободных часов перед ужином каждая занималась тем, чем хотела. Мы все сидели в большой светлой комнате, напичканной столиками со скамейками и диванчиками. Девочки обычно рассаживались кучками вокруг светильников и погружалась в свои дела. Кто-то делал домашнее задание, кто-то читал, кто-то занимался рукоделием, что считалось очень престижным среди нас, потому что качественные поделки потом можно было дарить именитым гостям института, а кто-то, вроде Бестужевой и Гуляевой, предпочитал просто болтать и поедать сладости, изредка присылаемые заботливыми родными. Я же решила заняться уроками, в особенности немецким, чтобы не получить в следующий раз кол от злобной фройлейн Фюхтс и не заработать удар указкой по спине или рукам (мне уже успели сообщить, что и такое иногда бывало!).