Она протягивает мне одежду и оборачивается к Максу, который успел натянуть только чёрные брюки и сейчас застёгиваю ширинку. Я так и вижу, как ее глазки задерживаются на причинном месте, скрытом белыми трусами. От нее тоже не укрывается это зрелище. Мэри подходит к брату и помогает ему одеться.
— Вам очень идет чёрный цвет. Он делает Вас … опасным. — она прикусывает губу и стреляет в него глазами. Макс улыбается, перехватывает руку, целует ее и надевает белую футболку с глубоким вырезом, поверх которой накидывает чёрную джинсовую рубашку.
Не удерживаюсь и фыркаю, как лошадь вслух.
Он и вправду так напоминает плохого мальчика. Хотя таким и является.
Брат уступает мне примерочную, и я бросаюсь быстро переодеваться. Никогда так не торопилась, из-за этого постоянно путаюсь в вещах. К моей спине все противно прилипает. Мне приходится прислушиваться к тихим голосам, чувство такое, что они сейчас точно зажимаются, пока я тут пытаюсь натянуть на себя брюки.
Напоминаю себе старую перечницу, пытающуюся защитить честь своего внучка.
— Да блин! — впопыхах я выворачиваю рубашку не той стороной. Почти плачу от негодования. От злости ударяю ногой пару раз рядом стоящий стул.
Шторка распахивается и показывается Макс. Я испуганно прижимаю руки к груди, чтобы прикрыть торчащую грудь. Он вздыхает и забирает у меня скомканную ткань, чтобы распутать ее.
— Не смотри! — тихо говорю я, отталкивая его.
— Что я там не видел уже? — Макс намекает на то, как я щеголяла в прозрачном платье. Но все равно. Мне не комфортно, что он может увидеть меня раздетой. Мне хватает его образа в трусах, и его я бы выбросила из своей памяти. Он распахивает рубашку и помогает мне надеть ее.
— Я думала, что ты уже таскаешься с Мэри. — для чего-то говорю я, рассматривая его угрюмое лицо.
— Она не в моем вкусе. — отвечает Макс. Вид у него не радостный, а наоборот, даже очень напряженный. Мне очень хотелось спросить его: «А кто тогда по вкусу», но я не стала расспрашивать. Это не мое дело. Хотя теперь мне уже не казалось, что брат не может никому понравится. Напротив. У меня закрылись мысли, что он еще тот ловелас и сердцеед. Девушка откровенно сохла по нему, а ему хоть бы что, даже бровью не повёл.
— Ничего себе! Prada? — Каин в рваных джинсах и клетчатой рубашке буквально налетел на меня при виде моего образа. — У тебя как всегда восхитительный вкус. Поражаюсь, как за такой короткий период ты так быстро нашла эти очаровательные вещи из новой коллекции!
Поджимаю губы, мечтая наступить ему на ногу с его комментариями. Макс просто еле сдерживается от едкого комментария в мою сторону. Так и вижу, как слова зудят на его языке.
— Раз у нас есть несколько часов в Париже, предлагаю пообедать с видом на Эйфелеву башню. Тут есть замечательный ресторанчик! — Каин не успокаивается, продолжает причитать, набрасывая идеи. Друг напоминает диковинную птичку, хлопающую своими крылышками. По-моему, он совсем забыл при каких обстоятельствах мы тут оказались.
— Почему бы и нет… — согласие Макса шокирует даже Кирилла.
Мы приезжаем в шикарный ресторан Парижа, дорогу к которому Макс находит по памяти. Значит он был здесь уже не раз. Ведь нельзя узнать ресторан по одному названию.
— Ты уже был тут? — спрашиваю его, когда нас ведут к столику, который располагается на балконе. Он просто кивает.
Я действительно ничего не знаю о нем. Мне всегда казалось, что брат прожигает жизнь не пойми где, ввязываясь в сомнительные авантюры. Я даже не знаю, чтобы он учился в каком-то университете. Он просто уехал и путешествовал, занимался каким-то своим делом, редко появляясь дома.
А тут оказывается, что его лучший друг — гей. У него в Париже свой стилист и он неплохо знает пафосные рестораны. Чем еще он меня удивит?
— Добрый день! Вам как обычно? — официант подлетает к нам, наклоняется в низком поклоне и смотрит в рот Киру и Максу. Да что происходит тут?
— Нет, мы подумаем, что заказать. — говорит Кир, открывая меню.
— Значит, ты часто бываешь тут? — спрашиваю Макса.
— Алёна, я начинаю уставать от бесконечных расспросов. Тебе нужно пойти учиться на следователя. Настойчивости тебе не занимать. — невольно краснею от его слов, но отступать не собираюсь.
— Смотри, какая блондиночка. Шикарная телка. Но как обычно в жизни и бывает, красивая баба — проститутка. Такие только на деньги ведутся.
— С чего ты решил, что она проститутка?
— А какая баба шастает по ресторанам с тремя мужиками?
Разговор трёх русских недалеко от нас заставляет меня смущенно сжать меню, чувствуя себя отвратительно. Вот поэтому мне никогда и не хотелось на родину. Варвары.