Я пережила то, что убивало остальных… много… бездна, слишком много раз. Быть слабой… не сегодня… не сейчас.
Тело совершенно мне не подчинялось. Из многочисленных царапин и рваных ран вытекло слишком много драгоценной крови. Благодаря усиленной регенерации повреждения затянутся, кровопотеря восполниться, но стоит скорее выбраться… Подняв тяжёлую голову, я смогла осмотреться. Мои ноги всё ещё были в реке, но я смогла выбраться на берег покрытый травой. Похоже, что какое-то время я была без сознания, потому как не помнила, что пролежала здесь настолько долго, что даже одежда немного обсохла. Небо на западе ещё оставалось светлым, но ночь уже дышала прохладой. Неподалёку раздавались голоса. Мне удалось расслышать слова. Туристы, благослови их небо. Боясь терять время, которое потребуется моим преследователям для того чтобы найти меня я заставила себя подтянуться и встать на колени. Руки тряслись. Поднимаясь и снова падая, я продвигалась в направлении лагеря. Он располагался на пляже. Чуть поодаль стояли машины, но лёжа в зарослях густого кустарника, рвано дыша, я понимала, что сил для вождения мне сейчас не хватит. Мне удалось насчитать шесть человек у костра и, судя по звукам, доносящимся с одной из поставленных палаток, в компании было ещё двое.
Внезапно я закашлялась, быстро зажимая рот ладонями. Однако меня услышали. Двое мужчин вскочили и выхватили оружие.
— Эй, кто там?
Распластавшись на земле, я замерла, истово молясь, чтобы никто не пошёл на звук и не обнаружил меня. Столкнуться с людьми в таком состоянии я не могла себе позволить. Беспомощная, слабая, истерзанная — я являла собой идеальную жертву.
— Выходи, а то стрелять начнём! — заорал явно нетрезвый парень и тут на мою удачу надо мной, расправив огромные крылья, пролетела сова.
— Давай ещё в птиц пали. Идиот, — завизжал тонкий голосок. — Здесь охота запрещена!
Немного побурчав, компания успокоилась. Продолжая лежать пластом, я надеялась, что когда они угомонятся, мне удастся выбраться их своего временного убежища.
Раны уже успели закрыться, но кровопотеря была приличной, и восстановление грозило растянуться надолго. Главной целью стало добраться до города.
Люди ещё некоторое время сидели у огня, а затем потянулись к палаткам. Как только из-под натянутых пологов стали раздаваться не сдерживаемые звуки пьяного секса я подползла к догорающему костру. Отвинтив крышку оставленной в траве бутылки, я долго глотала тёплую воду, едва ли не захлёбываясь. Организм принялся за восстановление и меня мучил безумный голод. Мне редко выпадало по-настоящему недоедать, но при особо тяжёлых травмах после наказаний есть хотелось зверски и часто мучители ограничивали мои порции. Это причиняло больше мучений, чем пытки болью. Меня накрывало слабостью, руки дрожали, кожа покрывалась испариной, мысли путались настолько, что я готова была наброситься на любого находящегося рядом. Способность контролировать свои эмоции снижалась до животного уровня и я ненавидела себя за то, с какой жадностью поглощала еду. Предпочитала я мясо… желательно сырое… а ещё лучше… печень…
Но в этот раз мне пришлось довольствоваться телятиной маринованной в мерзком уксусе, которую не использовали для шашлыка. Раздумывать над идиотской потребностью поганить достойное свежее мясо подобным варварством, я не стала, радуясь даже такой возможности утолить первоначальный голод. Добравшись до дома, я смогу получить эритроцитарную массу внутривенно. От одной этой мысли я задрожала, предвкушая, как смогу не ждать пару недель, а за день прийти в себя.
Набив желудок, я выдернула из бревна длинный охотничий нож, пробралась к машине и некоторое время тяжело дышала, привалившись к колесу и приводя мысли в порядок. В голове немного прояснилось, но не настолько, чтобы я чувствовала себя комфортно. Одежда почти высохла и я, наконец, заметила, как что-то впивается в кожу в районе живота. Забравшись под рубашку, я вынула свёрток из полиэтилена. Дрожащими пальцами я сдёрнула упаковку и застонала. Небольшая записная книжка, подмоченная речной водой, распространяла терпкий аромат своего владельца. Отстранённо я слышала тихое утробное ворчание, вырывающееся из моей же груди. Всё разумное покинуло сознание, и инстинкты выгибали тело, взывая к потребности оказаться рядом с определённым мужчиной. Запрокинув голову, я закусила губу, пытаясь сдерживаться. Я рисковала выдать себя до того как успею повредить колёса двух других машин и заберусь в ту, которую намереваюсь вести сама. Хотя руки продолжали дрожать, но иного выхода я не видела.