- А на самом деле? - дознаватель была сосредоточена. Димитри помнил ее такой.
- А на деле просто поменялся характер бредовых видений, - вздохнула Полина, глядя в шар. - Я начала видеть и узнавать места боев и места, где лежат потерянные мертвые, и стала думать, что могу понимать, что с ними случилось и почему они здесь. Было и другое подобное. А путь по странным местам закончился. Сначала мне было очень не по себе с этим, и я не знала, как лучше пойти сдаться врачу, потом встретила людей, которые тоже это видели, и наши версии относительно нескольких мест сошлись. Проверка щупом и лопатой показала, что версии верны. Я решила, что если люди с этим живут годами и у них процесс не прогрессирует, то, наверное, и у меня не будет. Думаю, все дело в том, что наркоз не так зашел, или этот период на ногах без сна после наркоза так сказался. В общем, я как-то убедилась, что с этим живут и оно не очень мешает. Около дат событий эти видения, конечно, стучатся в голову довольно активно, особенно если не убраться от места событий, ну а как тут уберешься? Этот город весь - место событий. Но я проследила за тем, как ведут себя другие и убедилась, что они делают то же самое, что и я, только хуже понимают, что ими руководит.
- Те люди, которые тоже это видели - именно их преследовала Святая стража? - уточнила досточтимая со вздохом.
- Да, - кивнула Полина. - Именно их. Были и те, кто попал по ошибке, например, музейные работники или сотрудники библиотек, и ошибок было не меньше, чем попаданий, но среди преследуемых многие видели или чувствовали, как я. Правда в списки попали почему-то только те, у кого было что забрать - коллекции книг или оружия, хорошее жилье, дорогая машина, что-то ценное. А те, кто не был обеспечен или известен, все целы. Или умерли не так.
Хайшен аккуратно подвела ладонь под шар у Полины в руках и, приподняв его магией, сказала Димитри:
- Потрогай, князь. Он даже не нагрелся, - и обратилась к Полине. - Спасибо тебе, это был интересный опыт.
- Вы нашли, что искали? - спросила Полина, - И можно ли мне уже видеть найденное?
Дейвин положил последний камень и кивнул Хайшен. Та показала рукой на мозаику.
- Вот, смотри. Так твое сознание выглядит для нас.
Это выглядело как детский рисунок цветка: сердцевина, в которой кристаллы лежали странной переливающейся кучкой, и расходящиеся от нее разноцветные лепестки, наслаивающиеся один на другой. Разглядывая эту мозаику, Полина решила было, что она видит какие-то закономерности, но сопоставить их со своими представлениями о человеческом мышлении и поведении она не смогла.
- Красиво. И, наверное, логично, но совершенно непонятно. Где тут что? И как увидеть, на что можно и нужно влиять, чтобы я, например, сама хотела того, что от меня требуют?
Айдиш посмотрел на Хайшен:
- Позволь мне, - и, дождавшись ее кивка, продолжил, уже обращаясь к Полине. - Смотрите, коллега. Мы пошли от направленностей. - Он очертил карандашом, как указкой, не прикасаясь, границы внешней окружности картинки. - Через личностные черты и комплексы, - он указал на следующий круг, - к привычным паттернам, - карандаш описал следующую окружность над картой, - затем к базовым реакциям, слагаемым темперамента, потом под них, к аффективным реакциям и врожденным способностям и, наконец, пришли к первичным ритмам и склонностям.
Его карандаш продолжал двигаться по сужающимся кругам и наконец остановился над центром картинки. Полина внимательно смотрела и слушала, соотнося излагаемое с привычным.
- Определив примерное количество идентичностей, - он обвел карандашом, все так же, не прикасаясь к картинке, несколько лепестков цветка, - мы выявили характер их связи с самостью, в вашем случае она прямая, без промежуточных конструктов. Это довольно редкий вариант для нашей культуры, во всяком случае теперь. И для этого варианта то, что вы хотели видеть в действии как форму или способ влияния, рабочим методом не является. Досточтимая Хайшен честно попробовала определить путь интервенции. У нас она обычно производится, как и в известных вам методах, через место травмы или через травмированную идентичность, - он указал на лепесток странной формы, выложенный Дейвином в два цвета, кроваво-красный и бледно-зеленый. - Но вы предъявили такую проработку, через которую и тем более мимо которой интервенцию не осуществить.