А потом наступило пятое января, я вылезла в сеть и увидела интервью Полины в "Невской газете". Быстро пробежала глазами, закусила губу и прочитала еще дважды, остро жалея, что принтера нет, а за цветными маркерами все равно идти к досточтимому. Есть тексты, с которыми, когда они на бумаге, работать легче, даже если они кажутся маленькими, но и с экрана было понятно, что она ставит точку в истории с порталом, да такую, что не заметить ее невозможно. Вряд ли после такого заявления кто-то решится отстаивать тезис, что Полину заставили передать портал, даже если продолжит так считать. И, значит, все, что пока бушевало только в сети, уйдет в реал. Кто-то замолчит и будет ждать весны, возможно, заморозит бизнес, чтобы открыться вновь, если политика имперской администрации не изменится, а Полина не даст другое интервью, скажем, за пределами края. Кто-то молча подаст заявление на выезд, а кто-то, и они будут самыми громкими и опасными, с полным на то правом объявят Полину предательницей их светлых идеалов борьбы с оккупацией.
Понятно, что примирение князя с теми, кого его администрация теперь называла "Союзом свободных предпринимателей", и участие боевых групп в зачистке города ставило крест как на надеждах правительства в изгнании перестать таковым быть, так и на планах ребят Эмергова получать выгоды от бардака в крае. Ну а московские либералы сперва проорутся в сети, потом посмотрят, чего они собственно, потом подерутся, выясняя, кто из них раньше понял, что Полина - предательница и вообще засланный казачок, прямо как я, ну а дальше будут искать новое знамя. Будь у меня чуть больше времени на сеть, я бы даже вычислила, кто им станет. Впрочем, все это было головной болью князя и да Айгита. Будет надо - снимут с дежурства и выдадут свободный ноутбук.
Я прижала ладони к вискам и закрыла глаза. Это уже все было. Красное дело, белое дело. И выбор, который делали лишенные гражданских прав "бывшие", когда им стало понятно, что большевики - навсегда и восстановлением страны будут заниматься их враги и разрушители всего, что было страной и жизнью "бывших людей". Им тогда пришлось выбирать из двух неизвестных. Идти ли на службу новой власти и быть со своей страной, сколько получится, с риском кончить жизнь от рук новых союзников, или затаиться и ждать освободителей. В прошлый раз освободители пришли со свастиками и идеями расового превосходства. В этот раз будут говорить о мире и гуманистических идеалах.
Я вдруг поняла, что надо быстро думать, как отвечать ребятам из боевого крыла. Про Полину они теперь обязательно спросят. По-хорошему, стоило выключать комм и идти либо в наш зимний сад, продышаться, либо на стадион, побегать. Но я продолжила бездумно листать новостную ленту ВКонтактика и в одной из групп с красивыми фотографиями города наткнулась на комментарий девочки, которую я помнила по чату "детей пепла". Она появлялась очень недолго, не успела поучаствовать ни в чем серьезном, потому что сперва у нее были выпускные экзамены, потом поступление, затем учеба, и в довершение всего вдруг сложился брак с однокурсником, удачно пристроившимся на работу в администрацию города. Разумеется, он очень быстро заинтересовался Путем - без фанатизма, ровно настолько, чтобы быть принятым среди других таких же. Алика была подчеркнуто нейтральна, но... Всем все сразу стало понятно. Из общих чатиков она исчезла незадолго до новгородских арестов, успев призвать всех к миру и пониманию напоследок. И вот теперь...