Драки для меня не нашлось бы, даже сорвись я в Приозерск. Бывают такие дни, когда все наперекосяк. Я подумала и пошла к Нуалю. Сказать ему... ну а что я могла ему сказать? "Я не против, чтобы меня разменяли, в конце концов, это часть договора, но понимаешь, в этот раз никак не поймать кураж, и от этого тоска" - это, что ли? Так при одной мысли смешно. И я сделала единственно верный выбор: сказала ему об ощущениях и желаниях прямо здесь и теперь. Что виски как-то не зашел и вообще там репетируют, и что очень хочется подраться, но не с кем.
- Слишком длинный выходной, - понимающе закивал он и заварил мне чай, набухав туда столько мяты, перца и чего-то лимонного, что у меня полезли на лоб глаза после второго глотка.
Еще минут через десять я поняла, что я омерзительно трезва и хочу жрать, как слон. Ну, как бегемот, может быть. И мы с досточтимым пошли искать, чем бы меня покормить. В столовой, уже закрывавшейся, нашелся салат, рыбные котлеты, какао и пончики, и нам все это выдали. Нуаль тоже перекусил, глядя на меня - и ничего не говорил. К концу ужина я клевала носом, и головы хватало только на то, чтобы понять, что в чаек он мне насовал никакую не мяту и перцем эти горошины не были, да и лимон какой-то не лимонный, и все это вместе, несмотря на отрезвляющее действие, дивной силы снотворное.
- Досточтимый, - проговорила я едва не по слогам, - а что ты меня раньше этим чаем не угощал?
- Угощал, - ответил он с какой-то печальной улыбкой. - Сегодня он в первый раз подействовал, как нужно.
В это же самое время Иван Кимович беседовал с человеком, которого он называл Батей. Разговор напоминал жесткую трепку, но подполковник был благодарен за то, что тема вообще обсуждалась хоть как-то.
- Вы до сих пор так и не почесались присоединиться к обеспечению защиты края от фауны, Иван.
- Батя, а как? - недоуменно спросил подполковник. - Вот как? В крае полно якобы прессы, причем все персоналии как на подбор, аж сам Аусиньш отметился. Их без внимания оставлять? Так мы один раз попробовали, репортаж от двадцать восьмого ноября помнишь?
- Почему ты хотя бы просьбу не подал? - спросил Батя с какой-то тихой досадой.
- Я один? - удивился Иван Кимович.
- Один бы не остался, будь уверен, - Батя раздраженно махнул рукой. - А если даже и так, получил бы перевод, все позора меньше.
- Батя, как хочешь, но выходило шило на мыло.
- А ты проверь, - тяжелый взгляд старика пригвоздил подполковника к месту так, что он, как в лейтенантские годы, не смел шелохнуться на жестком стуле в маленькой кухне. - Сейчас подай просьбу, получи законных... и посмотри, что дальше будет. Кстати, Иван, это твой почти единственный шанс человеком выглядеть.
- Почему? - осмелился подать голос Иван Кимович.
- Ванька, чему я тебя учил? - вздохнул Батя. - Плохо, видно, учил. Власть для армии - всегда женщина. Жена. Когда верная, когда не очень, но жена. И помощь предложить ты обязан, даже если знаешь, что сама справится, даже если уверен, что в ответ матом пошлют. Но не предложить помощь женщине, которую ты обещал защищать, - позор для мужика. А для офицера - двойной позор.
- Но мы и так... - начал было Иван Кимович, но был прерван жестким взглядом старика.
- Да какая разница, что так, что этак. Власть всегда слабее армии, запомни хоть теперь. Ей помощь всегда нужна. Даже если ты уже полудохлый, предложить должен. И если примет, надо костьми лечь, но выполнить, на то ты и офицер. А вы что? От забора и до обеда? Если ты так с женой себя ведешь, какой это, к черту, брак?
- Батя, но наместник же, - произнес Иван Кимович. - Не президент, не диктатор даже. Наместник чужой империи.
Старик коротко поморщился, прерывая бывшего подчиненного.
- Край фактически колония. Не криви рожу, ты сам это знаешь. И в мае он, - местоимение батя выделил голосом, - внятно показал, что "колония" не равно "оккупированная территория". Если он восемь лет готовил летние суды, то это только начало. Потом будут процессы у них там. По итогам приоритеты пересмотрят, и почти наверняка задним числом. Своих он не пожалел, а местных пока не тронул, но то пока. Сам догадывайся, как ведомство выглядит в этих обстоятельствах.
- Да что догадываться... - вздохнул Иван Кимович.
- И все чистки спишут на вас, учти. Ищи возможность восстановить репутацию ведомства. Или жди расформирования службы или полной замены вас, дармоедов, на гостей.
- Не понял? - сказал подполковник растерянно.
- А чего тут непонятного. Их ребятки в сером спрашивать умеют не хуже вас, в прошлогодних процессах они это хорошо показали. Однако после приостановки чисток они все дружно собрались и махнули в Мурманск, заниматься теплицами и браконьерством в территориальных водах. А вы где сидели, там и сидите.