— Тогда, может, вам стоит действовать и оставить нас вдвоем, а не просто рассуждать об этом? — ответил Джеймс, за что тут же получил злой взгляд от Элайджи.
Рикас же не отреагировал никак. Его скучающее выражение лица таким и осталось, Джеймсу даже показалось, что он сейчас зевнет. Впрочем, от этого можно было ожидать чего угодно, а уж наплевательского отношения к этикету и гостеприимству — легко.
— Разве я тогда буду гостеприимным хозяином? — ответил Рикас. — Я не могу позволить второму гостю скучать в одиночестве и остаться голодным, поэтому свои желания вам придется, сэр Олдри, удовлетворять в другое время. Если, конечно, Андриэль этого захочет.
— Насчет желаний короля Грегора вы думали так же, поэтому не спешили со спасением брата?
Элайджа подавился вином, закашлялся, но все-таки сумел послать другу взгляд, полный недоумения. Джеймс его проигнорировал, не сводя взгляда с Рикаса. Выражение его лица не изменилось, но слабое подрагивание пальцев выдала плескающаяся в стакане жидкость. Впрочем, судя по всему, самообладание Рикасу удалось вернуть очень быстро. Он поставил стакан на стол, хлопнул в ладоши, подзывая слуг, и жестом показал, что гостей стоит обслужить. Эльфийки засуетились, задавали вопросы и раскладывали еду по тарелкам. Джеймсу тоже пришлось отвлечься, чтобы сообщить, какие блюда он хочет получить. В голове крутилась мысль, что Рикас осознанно взял паузу, чтобы найти достойный ответ. Хотелось верить, что ему хоть немного удалось выбить невозмутимого и могучего мага огня из колеи.
— Насколько я могу судить, — отрезая кусок мяса, сказал Рикас, — сэр Блэкард, вы тоже не разделяли взглядов короля на его желания?
Джеймс слегка усмехнулся. Смена темы на данный момент показалась ему бегством. Рикас спасовал, а это уже можно засчитать себе в плюсы. Джеймс бросил взгляд на Андриэля, но тот выглядел отстраненным и едва ковырялся вилкой в тарелке. Это казалось странным. После такого путешествия и того, что сделал Андриэль, он должен быть голоден, как дикий вепрь. Или у этих магов и организм работает по другому? Джеймс лишь вздохнул и принялся разбираться с едой, вполуха прислушиваясь к разговору Рикаса и Элайджи.
— Думаю, иначе меня здесь не было бы, — ответил Элайджа, — и я думаю, что в столь тесном кругу вы могли бы называть меня Элайджей, граф Вайт.
— Почту за честь, Элайджа. Но и от спасителя своего брата жду исключительно обращения Рикас, — склонил голову тот и приподнял стакан, призывая выпить.
Элайджа поддержал его, впрочем, и Андриэль приподнял кубок с вином. Джеймс совершенно не собирался отказывать себе в удовольствии испить этого прекрасного вина.
— Возможно, если бы мой брат был не способен показывать, чего именно он не хочет, то и вас бы, Джеймс, здесь не было. Вы сами отвечаете за свои желания или уже нет?
Джеймс даже подавился вином. Кажется, сегодня за столом это станет доброй традицией. Он бросил взгляд на Элайджу, но тот явно не собирался приходить другу на помощь, а, судя по всему, и вовсе едва сдерживал смех. Кто бы мог подумать, что он умеет смеяться.
— Думаю, что вполне, — сохраняя достоинство, во всяком случае, усиленно пытаясь это делать, ответил Джеймс.
Рикас пристально посмотрел на него, а в следующую секунду переключил все внимание на Элайджу. Стал расспрашивать его о битвах, победах, обычаях и традициях Анталии, укладе ее жизни. Рикас вел непринужденную беседу, но Джеймс заметил, как напряжен Элайджа, как тщательно взвешивает каждое слово, старясь не сказать лишнего.
— Что-то ты совсем не рад оказаться дома? — вполголоса обратился к Андриэлю Джеймс.
— Слишком утомительным оказалось до него добраться. Но я надеюсь, что тебе понравился замок моего брата.
Никакой язвительности, никаких подколов, лишь подчеркнутая вежливость. Наверное, умению вести сдержанную беседу Рикас Андриэля все-таки научил, но Джеймс чувствовал, что его это раздражает. Ему не хватало взбалмошного и острого на язык парня, только что спасшегося от лап мерзкого короля. Ему не хватало настоящего Андриэля, ибо тот, кто сидел сейчас перед ним, старательно кого-то из себя изображал.
— Он великолепен, но разве это и не твой замок?
— Мой. Но обустраивал его Рикас, он поменял почти все после гибели родителей. Я тогда был еще на обучении, — пояснил Андриэль, — меня не хотели отпускать.
— Почему же? А Рикаса когда отпустили?
— Ему тогда было шестнадцать. Он старше на четыре года. Меня он забрал в семнадцать. Сейчас мне девятнадцать, но я до сих пор проблемный маг. У меня трудности с контролем.