— Я полез в драку, хотел проявить себя, — дернул плечом Андриэль, — ваши рыцари пытались изнасиловать крестьянскую девчонку. Двоих мне удалось убить, но подоспели еще трое. Часть чар я потратил на бой, часть на защиту девчонки. У меня не осталось запасов. И я понял, что сил не хватит. Оставалось полагаться на настоящую удачу. И она послала мне вас. Последние силы я потратил, чтобы залечить раны еще в темнице. По дороге к хижине и в ней я успел восстановить только часть своих сил.
— А сколько займет полное восстановление? — поинтересовался Джеймс.
— Три дня, может, четыре. С зельями быстрее, но я не взял их с собой.
— А ты довольно беспечен, как я погляжу. И не так силен, как хочешь выглядеть, — сказал Элайджа.
— Не все маги обладают непомерным могуществом от рождения. Управление магией — тяжкий труд. Рикас наложил на часть моих сил блок. Я… — Андриэль опустил голову, но Элайджа все равно увидел, как тот закусил губу, словно не хотел в чем-то признаваться, — не так хорош в контроле, как он. Он боялся, что моя магия уничтожит меня самого.
— А такое возможно? Так значит, магия — это не щелкнул пальцами и все? — поинтересовался Джеймс.
— А можно мне уже пойти искупаться? Или будешь и дальше меня изучать? Может, еще выставишь напоказ, как забавную зверюшку? — зло глядя на Джеймса, вспылил Андриэль.
— Ну, разве что личную зверюшку только для меня, — подмигнул ему Джеймс, — я пойду с тобой. Все-таки кто-то должен охранять твою бесценную тушку, граф. — Джеймс подскочил на ноги, изобразил полушутливый поклон и протянул Андриэлю руку, чтобы помочь подняться с поваленного дерева, на котором тот сидел.
— Хочешь рассмотреть получше, так и скажи, — усмехнулся Андриэль, словно и не собирался секунду назад прожечь в Джеймсе дыру.
— Было бы на что смотреть. Кожа да кости. Этим только собак на постоялом дворе соблазнять, и то вряд ли.
— Ну это мы еще посмотрим, сэр рыцарь, — ответил Андриэль и потащил Джеймса за руку в сторону реки.
Элайджа лишь посмотрел им вслед и принялся доставать из походной сумки одеяла. Захватить удалось не так много, но, судя по всему, Джеймс не расстроится перспективе делить с Андриэлем одно одеяло на двоих, а Элайджа вполне обойдется и без него. А еще нужно заняться расстановкой ловушек, чтобы узнать о приближении врага. И подумать о том, сколько часов они могут позволить себе поспать. Им с Джеймсом придется дежурить по очереди, Андриэлю он пока не доверял. Да и ему стоит хорошенько восстановиться — магия может стать хорошим подспорьем в их путешествии.
— И кем же ты все-таки будешь: охранником или надзирателем? — усмехнулся Андриэль, скидывая с себя рубашку.
— А сейчас мы под твоей защитой или нет? — ответил вопросом Джеймс.
— Сейчас — нет. Думаю, что твой друг позаботится о дежурстве и ловушках, мои щиты будут слабыми. Силы практически на исходе. Ты меня боишься?
— Судя по тому, что ты сказал, отделать тебя может и ребенок. Твой брат не доверяет тебе, поэтому блокировал магию?
— Моим способностям. Если маг не справится со своей силой, то она обернется против него, а это либо смерть, либо безумие. Приятного в любом исходе мало, — продолжая стягивать одежду, признался Андриэль. — Ты же сказал, что смотреть не на что? — перехватив взгляд Джеймса, улыбнулся он.
— Смотрю, все ли раны ты залечил, а то вдруг помрешь посреди пути, и что нам тогда делать? Разгневанный Рикас уничтожит нас взмахом руки.
— Ты прекрасно умеешь врать, сэр рыцарь, но меня еще никому не удалось провести, — подмигнул ему Андриэль и направился в сторону воды.
Джеймс лишь проводил его взглядом. Откровенно говоря самому себе, он, конечно, несколько преувеличил фразу о том, что смотреть тут не на что. Андриэль привлекал внимание, а тот факт, что он не уступал Джеймсу и в словесной перепалке, лишь подогревал интерес. Обычно мужчины оказывались более сдержаны, а дамы просто не позволяли себе подобной наглости и распущенности. Но Андриэль — совсем другое дело. Джеймс ожидал, что тот рассыплется в благодарностях или, наоборот, окажется тихим, настороженным и перепуганным, но это поведение никак не укладывалось в его голове. Он словно бросал им вызов, показывал, что уж точно раскланиваться не будет, хотя то, что он благодарен, все-таки чувствовалось. Вряд ли он стал бы откровенничать просто так.