Андрас улыбнулся, подмигнул Андриэлю и через секунду на его месте сидел орел, держащий в когтях веревку. Орел мигом перелетел через стену, а уже через секунду веревка упала прямо под ноги удивленного Джеймса. Он несколько раз подергал ее, убедился, что закреплена на совесть, и полез. Андриэль лишь улыбнулся, наблюдая за ними.
Оборотничество всегда шокировало людей, тем более Андрас мог стать почти кем угодно. Иногда Андриэль считал, что он даже сильнее Рикаса, ведь равноценно хорош как в оборотничестве, так и в целительстве.
Дом Лораса действительно оказался не так далеко от замка короля, а еще выгодно отличался кипенно-белыми стенами среди серых и непримечательных строений. Андриэль отметил большие окна, плющ, обвивающий стены и ставни. Он выглядел аккуратным и ухоженным, а еще становилось сразу понятно, что о жилище Лорас действительно заботится. Не удивился Андриэль, и когда дверь отворилась. Лорас встретил их в белой рубахе, темных штанах, с идеально убранными в хвост светлыми волосами, словно готовился к приему, а не его сон наглым образом потревожили.
— Лорас, рад видеть тебя в отличной форме, — улыбнулся Джеймс.
— Рад видеть тебя живым, — ответил Лорас и отошел с порога, пропуская гостей внутрь. — Вино? Пиво? Сок?
— Пиво. Ваше вино все равно не сравнится с остовийским, — сказал Андрас и сел на предложенный стул. — Я — Андрас. Как понимаю, единственный, кто не имел чести свести с вами знакомство.
— Андриэль. И я буду вино. Мы имели честь свидеться, но не были представлены друг другу.
— Но о твоем имени я наслышан. Грегор рвал и метал, когда у него увели Вайта из-под носа. — Лорас расставил стаканы на стол, а следом рассмеялся. — Даже покраснел от ярости. За одно это зрелище тебя стоило освободить. Так с чем пожаловали?
— Думаем устранить Грегора и посадить на престол Элайджу. — Джеймс сделал большой глоток пива и выжидающе посмотрел на Лораса.
— Всего лишь?
— У нас есть магия, а еще мы очень рассчитываем на вашу помощь, — честно ответил Андриэль.
— А у нас — военная техника и полная карта Остовии. Но я думаю, что вам нужнее наша помощь изнутри. Внешний конфликт за почти семь лет так и не продвинулся вглубь страны. Техника становится лучше, но ваши маги тоже. А еще их все больше и больше.
— Именно. Война может тянуться десятки лет, — кивнул Джеймс, — но я уверен, что внутри страны хватает недовольных Грегором, да и войной в целом.
— Недовольные есть всегда. Вот готовые выступить против…
— Для этого мы и пришли к вам. Но что еще интересно: откуда у вас точная карта Остовии? — поинтересовался Андриэль.
— Ко мне вы пришли правильно — я первый, кто за свержение Грегора. Да и Элайджа мне нравится, хотя в политике я мало смыслю. Найти верных людей сумею, но понадобится время.
— Так мы и не торопим. Мы планировали оставить здесь портал, а потом вернуться через дней пять, — сказал Андрас.
— Лучше десять. Я должен быть осторожен. У меня есть пара людей на примете, но с прямым вопросом к ним обращаться не стану.
— Так что все-таки насчет карты? — Андриэль сам не понимал, почему его волновал этот вопрос, ведь если вспомнить предательство Мэдисон, то шпионы не должны его удивлять.
Но Мэдисон была довольно плоха, когда дело касалось местности. Она могла заблудиться в окрестностях замка Вайтов, а значит, был кто-то еще. Кто-то, кто великолепно знал Остовию, обладал прекрасной памятью и хорошо ориентировался в пространстве.
— Пленник. Ее помог составить пленник. Его схватили довольно давно, но вроде заговорил не сразу. Его зовут вроде… — Лорас задумался, — Риордан. Точно Риордан.
Андриэль подскочил, чувствуя, как безумно колотится сердце. Все эти годы Риордан был жив! Тот самый ключик, необходимый, чтобы узнать, что случилось с родителями. Андриэль должен был его увидеть, а лучше всего спасти.
— Это плохая идея. — Голос Андраса доносился словно издалека, ведь Андриэль все решил.
Лорас отведет его к Риордану, чего бы это ни стоило.
О чувствах и предательстве
Рикас уже в который раз сменил кольца на пальцах, снова поправил ворот камзола, разгладил отсутствующие складки и тяжело вздохнул. Дрейк с трудом представлял, как они выдержат этот день. Делать скорбное лицо после того, как всю ночь занимались сексом, казалось довольно серьезной проблемой.
— Меня заводит то, как ты собираешься на мои похороны. — Дрейк обнял Рикаса со спины и поцеловал в шею.