- Рок! – восторженно пояснил другой голос.
- Не, рок не люблю, - фыркнул первый голос. – Я рэп слушаю.
- Ты ничего не понимаешь! – убежденно припечатал первый голос. – Я тоже рэп слушаю, но рок – это мо-о-ощь!
- Обожаю эту песню! – радостно признался кто-то со второго этажа и подхватил припев:
«Она не такая, как все,
Летит мотыльком на луну по весне»
Мы с Дашкой танцевали по палате.
В коридоре послышалось хлопанье дверей. Кто-то настойчиво звал:
- Яна! Тимирязева! Да где ты лазишь? Все самое интересное пропустишь!
- Я р-рожаю! – простонали в ответ из коридора. – Как раз с-схватка! О-о-о-й!
- Не, ну ты нашла время! – возмутился тот же голос. – Давай беги сюда, потом родишь!
- Кстати, правильно! – неожиданно поддержала Алла Ивановна. И, подойдя к двери, закричала в коридор медсестре: - Лиля, уколи Тимирязевой но-шпу, рано ей еще рожать, раскрытия ноль. Пусть лучше концерт послушает.
И только Люська безучастно сидела на кровати.
Допев песню, Люськин муж произнес:
- Люся, я знаю, что ты меня слышишь. Нам нужно поговорить. Дай мне шанс, я все объясню.
И запел снова:
«Стою курю в ледяном подъезде,
Мой телефон никуда не ездит.
А мне так хочется быть полезным,
Знать, что я кому-нибудь необходим».[2]
- Необходи-и-им! – подпевала я.
- Гинекология! – руководил кто-то со второго этажа. – Поем припев все вместе, три-четыре:
«Я всегда испытываю счастье,Там, где я могу быть настоящим».
- Мамочки, - прошептала Марина. – Как здорово! Я сейчас рожу от счастья!
- Бекирова, не сметь! – одернула ее Алла Ивановна. – Тебе еще минимум две недели ходить. Вот Людмиле – можно, только ей, похоже, все по барабану.
- Люся! – снова произнес муж в микрофон. – Я тебя люблю, прости меня, пожалуйста!
«Ты, я – всё получилось.
Я, ты – окно не случайно.
И наша любовь, нет, не изменилась,
Не всё так печально».[3]
Мы с Дашкой стояли, обнявшись, у окна и украдкой смахивали слезы.
Марина рыдала в голос.
- Слушай, Иванишина, - задумчиво протянула Алла Ивановна, оглядываясь на Люську. – Я взрослая циничная тетка, тридцать лет принимаю роды и насмотрелась такого, что полевые хирурги против меня – малые дети. Но сейчас даже я бы его простила!
- Я простила! – тихо прошептала Люська. – Давно уже простила. Это наши «особые» песни. С каждой связано что-то очень важное. И я сейчас все это прожила заново… Да плевать на деньги, мне все равно свекровь обещала коляску подарить!
«Секунды в ладонях следят за глазами,
Кто там за нами, кто танцует за нами.
Любовь не пропала, любовь не пропала,
Немного устала, но не пропала».
- Да, - повторила Люська, - не пропала…
Она протиснулась к окну:
- Сейчас он еще раз пропоет этот куплет, я выгляну и скажу, что прощаю!
- Свитер набрось! – посоветовала Алла Ивановна. – Там сыро.
Люська вытащила из тумбочки черный джемпер с надписью: «I'll be back» и накинула его на плечи.
Неожиданно послышался вой полицейской сирены. Ослепляя светом мигалок, на территорию роддома въехали две полицейские машины.
Четверо полицейских бодро выскочили на асфальт.
- Что такое? – растерянно бормотала Люська. – Откуда взялась полиция? И куда они уводят Лешку?!
Полицейские посадили музыкантов в машину и уехали. Во дворе осталась стоять музыкальная аппаратура.
Люська бросилась к тумбочке, вытащила из ящика телефон.
На экране горело сообщение: «32 пропущенных».
- Лешка, Лешенька, ответь, пожалуйста! – умоляла она трубку.
- Абонент временно недоступен! – издевался механический голос.
- Да что ж это такое, я сейчас с ума сойду! – бормотала Люська, вновь и вновь нажимая вызов и выслушивая все тот же ответ. – Лешенька, ну где ты?
- Так, немедленно прекратить панику! – Алла Ивановна отняла у нее телефон и положила на тумбочку. – Сейчас позвоню начальнику районного отделения и все узнаю.
- У вас есть связи в полиции? – с уважением в голосе уточнила Марина.
- Да меня тут каждая собака знает, - усмехнулась врач. – У кого я только роды не принимала!
Она достала из кармана телефон и, пролистав длиннющий список, выбрала нужного абонента:
- Леонид Сергеевич, добрый вечер! Я не поздно вам звоню? На работе? Я тоже сегодня в ночь дежурю, надо же, как совпало. Как дочка? Шов не беспокоит? Вот и чудненько. А внученька как?
Алла Ивановна улыбнулась, выслушивая ответ:
- Конечно боевая, вся в деда! Два зубика уже? Вот умница какая! Я, собственно, по делу звоню. Там вам в отделение привезли музыкантов…Какие еще хулиганы? Никакие они не хулиганы, это какая-то ошибка! Это муж нашей пациентки, они с друзьями организовали небольшой концерт для девочек. Молодежь, креативят… Кто-кто вам позвонил? А, понятно. Вы разберитесь, пожалуйста.