Настя легко поднялась с пола и чуть ли не вприпрыжку понеслась к тумбочке, схватила блокнот.
- Да-да-да, - ворковала она в трубку. – Все ваши пожелания учтем, и в гостиной, и на террасе! Сейчас приедет мастер, уточнит размеры.
Нажав кнопку отбоя, Настя обвела нас счастливыми глазами:
- Девочки, у меня получилось! Дамир заказал самый дорогой проект, у меня еще никогда такого большого заказа не было! Но не это главное, главное – ему понравился мой дизайн! А он такой привереда!
Настя подхватила юбку и закружилась по палате, как девочка-снежинка на детсадовском утреннике.
- Настюха, а ты что уже не рожаешь? – удивилась Дашка. – Схватки прекратились?
- Схватки? – Настя перестала кружиться и, положив руку на живот, прислушалась к себе. И тут же с воплем плюхнулась на колени:
- У-у-у! Я умираю!
Через час Алла Ивановна позвала Настю на осмотр. Мы с Дашей под руки волокли Настюху в смотровой кабинет, она с трудом перебирала ногами и орала на все отделение.
- Переводим в родзал! - вынесла вердикт Алла Ивановна, выглядывая из смотрового. – Соберите ее вещи, пожалуйста.
- А Настя?
- На каталке повезем, - хмуро пояснила врач. – Ее ноги не держат, изоралась, дуреха. Где силы на потуги возьмет – непонятно.
- А что – нельзя было ей эпидуралку сделать? – удивилась я. – Ну если у человека такая сверхчувствительность?
- Ей – нельзя, - вздохнула Алла Ивановна. – В крайнем случае, только общий наркоз.
Мы быстро сложили Настюхины вещи.
Две пожилые санитарки катили по коридору каталку. Настя лежала на ней с закрытыми глазами и лишь негромко стонала. Следом шла Алла Ивановна.
- Телефон… - еле слышно пролепетала Настя, когда каталка поравнялась с нами.
- Куда тебе тот телефон! – хмыкнула Дашка. – В сумке он.
- Дайте девочке телефон! – напустились на нас санитарки. – Может, она маме позвонить хочет! Или мужу!
Я вытянула телефон и вложила в Настину руку.
- Але, Дамир? – немного усталым, но твердым голосом произнесла она. – Скажите, а мастер уже был? Прямо сейчас у вас? Замечательно!
Настя привстала на локте и широко улыбнулась:
- Отдайте ему рекламный флайер, пожалуйста! Будет дополнительная скидка от завода-изготовителя!
- Хм…- Алла Ивановна, почесала переносицу и вытянула из кармана сотовый: - Павел Олегович, здравствуй дорогой! Ты сегодня во втором родзале дежуришь? Скажи мне, дом-то свой ты уже достроил или как? Начинаешь отделку? Отлично, значит, мы едем к вам!
Санитарки вкатили Настю в грузовой лифт, двери закрылись.
После ужина мы встретили Аллу Ивановну в коридоре.
- Ну что, девчонки! – загадочно улыбнулась она. – Родила ваша подруга! Девочка, почти четыре килограмма!
- Ох! – сочувственно выдохнула Дашка. – Измучалась, наверное, бедная. У нее хоть сил на потуги хватило?
- Да у нее сил хоть отбавляй! – подмигнула врач. – Пока с Павлом Олеговичем контракт подписывала, ребенок сам собой незаметно выскочил. Вот уж бизнесменша! Или бизнесвуменша?
- Какой контракт? – обалдела я. – В родзале?!
- Нормальный контракт на установку окон в доме. У нее все с собой было: и бланки, и печать, и даже ручка с логотипом. Кстати, Танюху-акушерку тоже на два окна соблазнила.
- А вас? – хихикнула Дашка. – Не получилось?
- Я большая умная тетя! – Алла Ивановна хлопнула себя по карманам. – И меня какими-то там окнами не возьмешь! Разве что – пара межкомнатных дверей. И то, я еще не подписала. Подожду, глядишь, скидку выторгую.
Народные приметы (осторожно - в тексте присутствует ненормативная лексика)
Утром в палату ввалились Маринка и Оля с сумками и пакетами.
- Нас Алла Ивановна перевела! Теперь все вместе будем! – радостно сообщила Маринка.
- Мы подошли, попросились, - пояснила Оля, выкладывая вещи в свободную тумбочку. – И она не отказала.
- Конечно! – убежденно согласилась Дашка. – Куда бы она делась, беременным нельзя отказывать!
- Да ладно! – рассмеялась я. – По твоей логике она вчера должна была Настюху четвертовать, как та просила! Беременным же нельзя отказывать!
- Мне кажется, Настя вчера просто на публику работала! – покачала головой Оля. – Как будто обязательно орать на все отделение, потерпеть нельзя!
- У тебя какие роды по счету? – уточнила я.
- Первые.
Мы с Маринкой переглянулись и расхохотались в голос:
- Вот родишь, тогда и будешь рассказывать!
- Девочки! – Оля поправила съехавшие на переносицу очки. – Я допускаю, что это больно. Но мне не надо объяснять, что такое боль! Я с четырех лет профессионально занимаюсь гимнастикой, было две серьезные травмы, а мелких – не счесть. Вот!